Беззаконие и отвага

Утром отряд двинулся дальше — прямо на северо-восток. Нескольких человек были отправлены нарезать круги по окрестностям, чтобы не пропустить поляну. Но, как оказалось, не заметить её было крайне сложно. Поляна была большая и круглая, слегка вытянутая на север, в глубину острова. На этой поляне и вправду росло всего одно дерево, напоминающее тот самый корень хрена, хотя вокруг были сплошные густые заросли. Странно? Может быть, но от дерева шёл весьма тошнотворный и специфический запах. Останки земных (и не только!) растений и гниющий поодаль трупик какой-то зверушки как бы намекали, что вонь — это ещё не худшее, что есть в дереве. И если вдохнуть испарения полной грудью, можно сразу отправиться домой — в Мыс. Почти что экспрессом!

— Интересно, а яд быстро убивает? — с интересом спросил Дойч, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Иди проверь! — предложил Борборыч.

— Не забывай сообщать об ощущениях, — согласился Толстый.

— Мы будем записывать! — кивнул Вислый.

— Прославишься! — подбивал Толстый.

— Разбогатеешь! — не отставал Вислый.

— Хавалки завалили, и на хрен пошли! — строго посоветовал им Дойч.

— У-у-у-у! — разочарованно протянули близнецы.

— Что ты задумал-то? — спросил я.

— Да вот… Думаю найти, в какой части это дерево яд вырабатывает. А потом набрать его в глиняные горшки и запечатать, — пояснил Дойч. — Придёт враг, а мы его горшками закидаем и всех убьём. Но это так, прожекты… С такого расстояния я даже название дерева разглядеть не могу…

Поляну мы обошли с предельной осторожностью и отправились строго на север. Уже через час местность вокруг нас стала совсем другой. Сплошные заросли сменились островками рощ, под ногами росла густая трава, а наши нежные тела атаковал злобный гнус. Мы проскочили поросший травой взгорок почти бегом и оказались на склоне долины. Вышли мы к ней с неудобной стороны — заваленной скальными обломками, однако это было нам на руку. Внизу в долине было озерцо — и располагался искомый бандитский лагерь.

Борборыч остановил отряд и выслал вперёд нескольких разведчиков. Хотя смысла в этом не было — лагерь итак было отлично видно с нашей позиции. Он располагался на северном берегу, прямо под скальным навесом, защищавшим его обитателей от дождей. Озеро наполняло водой из водопада, срывавшегося с края плато в центре острова. Под водопадом когда-то была пещера, но вода пробила потолок в дальней её части, проторила русло среди камней — и образовала перед входом в пещеру озеро с чистейшей водой. Дно в его центре видно не было — слишком глубоко. Зато были заметны стайки рыб, снующие у берега.

Лагерь бандитов был устроен весьма просто: под навесом были сделаны своеобразные кровати, а рядом горели костры и готовилась пища. Всю чёрную работу выполняли рабы. Около тридцати женщин и два десятка мужчин. Им всем отрубили ноги по колено, приделав взамен подобие деревянных протезов.

— Вот уроды… — заметил Тубик. — Люди боятся умирать, а они этим пользуются. Калечат их и удерживают.

— А те, кто решает самоубиться… С ними как? — спросил я.

— Некоторым удаётся скрыться, но временно… Потом всё равно поймают! — пояснила Мадна. — А других ловят прямо на точках возрождения и возвращают в рабство. Точек ведь не так много…

— Да, так пару раз помрёшь и перестанешь бегать! — кивнул ещё один из новичков, парнишка по имени Пал. — Сейчас уже всё восточное побережье у них под контролем…

— Ничего, эту лафу мы им поломаем!.. — пообещал я.

Свободные жители лагеря были вооружены и одеты сравнительно неплохо. Плетёные из прутьев щиты, копья — всё чаще деревянные, но были и с каменными наконечниками. А самое главное — топоры! У нас в посёлке их делали просто: вставляли обработанный топор в расщеп рукояти и затягивали деревяшку так, чтобы камень ни туда, ни сюда не двигался. У этих альянсовцев всё было организовано по уму: в топорище выделывалось отверстие, в которое намертво вбивался сам топор. И никакой возни с обмоткой! Удобно! К счастью, таких поделок было всего три на пять десятков бандитов.

Рабы ходили кто в чём — во всяком случае, кожу и шкуры на них явно не тратили. В основном, их нехитрая одежда состояла из сухой травы и листьев. Оружия им тоже не выдавали, да и дрова несчастные собирали руками. Если надо было ломать ветку, рабу приходилось долго её гнуть, пока та не обламывалась. В результате нормальных поленниц в лагере не было — а сами бандиты, похоже, колоть дрова не хотели. Были всего три кучи веток и сучьев, все разной толщины и, вероятно, разной степени сухости.

По берегам озера росли толстые пальмы с какими-то плодами. Эти плоды рабы собирали и тащили в лагерь. Первым их название определил Дойч.

— Финики! — просветил он нас. — Это финиковые пальмы. Половину уже объели, придурки…

— Половина осталась, — заметил я. — Мы тоже поедим фиников!

— Лучше набрать плодов и высадить их рядом с посёлком! — ответил наш полковой умник. — У меня справки по размножению нет, но финики точно вырастают из плодов.