Биарриц-сюита

Артем горько вздохнул. Ничего у него в женщинами не получалось: ни с первой женой, ни со второй, ни с любовницами. Причина? Антону лезла в голову старая песня Наутилуса «Ты моя женщина, я твой мужчина, если надо причину, то это причина». Но, нет, в его случае такая очевидная вещь не работала. Для кого-то – причина, а для нет – нет! Имелся ввиду секс, а… Артем секс ни то, чтобы не любил, вроде любил, как и все, но… секс с годами становился все более и более второстепенным, не главным, не ценным, сам по себе. Наоборот, он становился напрягом, не до такой степени желанным, чтобы хотелось напрягаться. Артем вспомнил, что он очень быстро перестал спать со своей первой питерской женой, впрочем, он и сейчас давно забыл, когда он в последний раз был с Олей. Скорее всего, жены тихонько изменяли ему, и Артема больно кольнуло, отодвигаемое на задворки сознания, сомнение в своем отцовстве. Женщина просто не могла его этим удержать, ему слишком быстро все становилось лень. Ужас! Вот он жил сейчас во Франции, в маленькой квартире вдвоем с дочерью, и никого, естественно не мог к себе пригласить. Артем привычно себя по-этому поводу жалел. Мама бессовестно продолжая считать Олю его женой, хотя она не могла не знать, что они давно уже не вместе, повторяла ему при каждом удобном случае, что "он не должен… у него семья…" Мамино двуличие и ханжество доставали, но… во Франции Артем был у себя дома, мамы рядом с ним не было и при желании, он мог бы договориться с Аленом, или еще что-нибудь придумать, но… в том-то и беда, что желания не было. Почему-то сейчас, на этой лавке, на набережной Grand-Plage, Артем себе в этом признался. Какой-то день откровений с самим собой.

Подбежала Ася, на руке ее было надето новое кольцо. Нужно было его еще раз посмотреть и оценить красоту:

– Пап, смотри! Красиво? Тебе нравится?

– Нравится, Ась, нравится. Потрясающе! Обалдеть!

– Ты шутишь? А ты, вообще что-нибудь в этом понимаешь? Ты маме хоть одно кольцо купил?

– А при чем тут мама?

– А при том. Может женщинам это надо, а ты… ничего не понимаешь. Только о себе думаешь. А может ты вообще безвкусный?

Разговор принимал какой-то совершенно неожиданный и неприятный оборот. А все из-за этого вырвавшегося "потрясающе". По-сути, Ася была права: Артем презирал побрякушки, был, как мама говорила "выше этого". Для их семьи цацки были пошлостью. С другой стороны, Асе никогда ничего не хотелось. Она ненавидела вещи, а тут… сама попросила. Артем купил, нет проблем! «Да, ладно, Ась, что ты выдумываешь? Мне правда нравится твое кольцо.» – сказал он примиряющим тоном. Ася замолчала. Вернулись домой, Артем разогрел борщ и котлеты. Ася ела, как и следовало ожидать, безо всякого аппетита, а Артем проголодался. Скоро они сели в машину и поехали в Байон, где, у входа в концертный зал, их уже ждал Марк.

Оживленная нарядная толпа подействовала на них возбуждающе. Марк улыбался, весь в предвкушении удовольствия. Стал говорить, что им всем очень повезло, все так отлично совпало, завтра он позвонит Володьке в Америку, и все ему расскажет. Артем стал предлагать Марку деньги за билеты. «Потом, что ты сейчас с этими деньгами? Успеется. Пойдемте!» – они пошли в зал и Артему стало ясно, что Марк деньги решил взять, это было очевидно, он их позвал с собой, но не "пригласил". Артем немного надеялся, что Марк настоит на приглашении, но… нет, его предчувствия с залетом на деньги оправдались.