Библиотека

– Еще мне сдается, сир, что Он этого не спросит. Потому что за грехи моей молодости попаду я прямиком в ад, где черти будут до скончания мира поджаривать меня на огромной сковородке. Но ведь, сир… Торопиться в гости к нечистому – еще глупее, не правда ли? Вот по всему и выходит, что нужно цепляться за Жизнь до последнего вздоха, даже если зубы твои забыли вкус мяса, вялый уд – влажный плен лядвия, отороченного золотыми порочными кудрями, глаза – великую бесконечность звездного неба, уши – сладчайшую музыку кифар, а ноздри…

Рыцарь шумно втянул в себя воздух.

– Кстати, ты не чувствуешь запах дыма?

– Дыма, мой Господин?

– Ну да. Как будто ветер доносит дым далекого костра?

– Нет, сир, я не чувствую даже сладкий аромат зайца, коим мы собирались подкрепиться, прежде чем снова пуститься в далекую и неведомую дорогу…

– Доешь на ходу. Я не голоден, – отрезал рыцарь и пошел к стреноженным лошадям, пасшимся в некотором отдалении.

– Не голоден… – проговорил Каль. – О нет, сир. Вы голодны, но тот голод, что снедает Вас, утолить невозможно – кроме как своей собственной кровью. О Всемогущий! Давно я пью эту чашу, а дна все не видно. И пусть она горька, но сделай так, чтобы она никогда не иссыхала! Аминь.

Он отрезал заднюю часть испеченного на углях зайца и принялся осторожно жевать расшатанными гнилыми зубами.

– А тебе, ведьма, – это уже относилось к Красотке, – я хорошенько стукну сегодня в крутой бок – чтобы потуже затянуть подпругу. И не думай меня обмануть. Потому что я – твоя Судьба. А ее не обманешь.

Он двинулся следом за хозяином, бормоча на ходу:

– И за что ж меня так седлают? И Кто охаживает мои костлявые бока?

Сборы заняли не более десяти минут. Верный учитель и оруженосец туго затянул сыромятные ремни доспехов своего господина, оседлал Красотку (хитрой бестии достался обещанный тычок в живот, но не стал для нее неожиданностью, поэтому седло, как и в предыдущие дни, продолжало сползать набок) и, дожевывая на ходу заячью ногу, обреченно потрусил вперед.

Узкая дорога, проложенная в лесу, постепенно расширялась – по мере того, как они приближались к долине, зажатой двумя горами. Гильому Калю очень не нравилось, что в таком диком и безлюдном месте им встретилась дорога – явно рукотворного происхождения. С тех пор, как они в последний раз видели человеческое жилье, бледный серп луны успел умереть и заново родиться. Безусловно, эта земля была обитаема, но кому она принадлежала?