Библиотекарь

— Настоящие головорезы, — лепетал он, тыча пальцем через плечо, — маньяки. Им и Книги Ярости не надо… — бормотал он, подталкивая перед собой неуклюжего, будто стреноженного, Колесова.

Они прошли через наш живой коридор и остановились посреди двора. Светлана, намотав на руку будочную цепь, с трудом удерживала поднявшуюся на дыбы Найду. По другую сторону Анна тянула поводок с беснующейся Латкой. Подоспели Таня, Вероника, Маргарита Тихоновна и Тимофей Степанович. Мощные собаки и оружие создавали утешительное ощущение, что незваные гости находятся у нас под конвоем.

— Вадим Леонидович, — не удержался Сухарев. — Как здоровьечко? Квартирку-то брать будете или нет?

Тимофей Степанович восхищенно цыкнул:

— Живой, гнида!

Колесов болезненно вздрогнул и сказал, старательно глядя на ботинки:

— Товарищ Терешников, мне бы очень хотелось отсюда побыстрее уйти.

— Уйдете. Но не раньше, чем выполните свое задание! — оборвал его Ямбых, а затем обратился ко мне: — Здесь все ваши читатели? Да?

Я кивнул, предчувствуя катастрофу.

Ямбых, как муха, посучил сухими шелестящими ладонями.

— Ну, а вы что скажете? — спросил он у Колесова.

— Давайте, Вадим Леонидович, не робейте, — подбодрил того Терешников.

Колесов короткими пугливыми взглядами сосчитал нас:

— Одного не хватает… Водилы.

Я почувствовал, как ударила в щеки кровь, виски предательски вспыхнули и потекли.

— Так-так… — Ямбых ухмыльнулся. — Не вспомните, случайно, фамилию водителя?

Вадим Леонидович замялся, проворно оттопырил ворот пиджака, полез в карман.

— Оглоблин Федор Александрович, — прочел он по бумажке. — Пятьдесят шестого года рождения… А теперь можно?

— Идите-идите, — позволил Ямбых. — Товарищ Терешников, сопроводите. А у нас с широнинской читальней будет отдельный разговор.

— Надолго? — спросил Терешников, пятясь к выходу. За ним шаг в шаг отступал Колесов.

— Посмотрим… — Ямбых улыбнулся нашим потерянным лицам. — Ну, и куда вы подевали вашего читателя? Съели?

— Никуда мы его не девали, — сказала Маргарита Тихоновна. — Товарищ Оглоблин здесь, с нами… Просто нас раздражало присутствие тех двоих клоунов, — она указала на лязгнувшую за Терешниковым дверь.

— Что вы мне голову морочите?! Что за херня?! — вспылил вдруг Ямбых.

— Оглоблин здесь, — подтвердила Маргарита Тихоновна, — он не может подойти.

— Почему? Заболел? Ранен?

— Я сейчас вам все объясню. Пойдемте, — поманила она. — Это рядом, в саду.

Растерянный Ямбых и его спутники двинулись за ней. Я понял, что она собирается им показать. Мы подошли к чугунному кресту под яблоней.

— Вот, — указала Маргарита Тихоновна.

— Ага, значит, все-таки умер! — облегченно выдохнул Ямбых. — Слава тебе, Господи! — И, чуть смутившись, добавил: — Я имею ввиду, дело прояснилось. Стало быть, это его могила?

— Не совсем. Могилы нет. Только крест!

Ямбых торжествовал:

— И почему же вы с самого начала утаили от нас его смерть?

— Не хотелось лишний раз тревожить Совет, — сказал я. — Нам казалось, гибель Оглоблина — это исключительно проблемы нашей читальни…

— И что же с ним произошло?

— Он погиб. Его застрелили бандиты…

— Те самые, что проявили повышенный интерес к вам…

Как все это напоминало шахматный разгром, когда одинокий король улепетывает с клетки на клетку от озверевшего вражеского ферзя.

— Говорите, застрелили, — повздыхал Ямбых. — Печально, печально… У меня еще одна неприятная новость. Нам придется эксгумировать труп.

— Нет смысла, — торопливо сказал я. — Тело сразу кремировали…

— Так говорите, в земле покоится урна? Причем неизвестно с чьим пеплом. Мило…

— Пепла тоже нет, — с тихой угрозой сказал Кручина. — И не могло быть. Нашего товарища кремировали у меня в литейном цеху…

— В литейном цеху… — насмешливым эхом повторил Ямбых. — Кремировали… А давайте-ка я расскажу вам, что было на самом деле. Он сбежал, этот ваш Оглоблин! — выпалил Ямбых. — Сбежал! И не было никакой перестрелки. Читатель Оглоблин слинял от вас по тем же мотивам, что и Шапиро! А вы для отвода глаз замочили десяток хачей, чтобы потом на них списать очередного предателя… Впрочем, — он вдруг сбавил тон и сказал почти дружелюбно, — возможно, в одном пункте я ошибаюсь. Я допускаю, что именно сбежавший Оглоблин навел на вас банду…

Возражать и спорить было бессмысленно. Широнинская читальня засыпалась по всем пунктам.

— Ну, благодарю за внимание, — Ямбых расплылся в поганой улыбке. — Как говорится, концерт окончен…

«ДУМА О СТАЛИНСКОМ ФАРФОРЕ»

Ямбых и его люди уехали восвояси, нам оставалось ждать, что решит Совет. Перспективы рисовались самые печальные: нарушение конспирации, побег читателя, сокрытие фактов, угрожающих общей безопасности, несанкционированная операция по уничтожению вероятных свидетелей — все это с избытком набегало на второе взыскание «А», за которым маячили изъятие Книги и роспуск читальни.

В Совете пока не торопились с вердиктом. Спешить-то было некуда, широнинская читальня и так была у них в руках. Выгадывались лишь сроки нанесения смертельного удара.