Библиотекарист

– Слушайте, с чего это вы, а? Что вам нужно?

Отец Конни развернулся к нему.

– И ты! – сказал он. – Разгуливаешь тут, а у самого грязища на морде. Да как ты смеешь обращаться к приличным людям, рожа немытая!

И он двинул румяному в нос. Удар был не такой уж и сильный, ничего не сломалось, но священник, ошарашенный нападением, отскочил и вскинул руку к лицу, защищаясь, чтобы не досталось еще.

Отец Конни, весьма довольный собой, похоже, считал, что его вмешательство пошло этим двоим на пользу.

– Что такое, водопровода там нет, что ли, в вашей убогой академии? Или вы оба такие лентяи, что не соблюдаете самые элементарные правила гигиены?

Мисс Огилви и Боб, стоявшие бок о бок у стойки книговыдачи, явились свидетелями этого эпизода. Боб собирался вмешаться, когда мисс Огилви придержала его за предплечье. Искоса, жутковато посверкивая глазом, как будто в трансе, она обошла стойку, двинулась к отцу Конни и, дойдя, длинным пальцем коснулась его плеча:

– Прошу прощенья, могу я взглянуть на ваш читательский билет?

Отец Конни отвлекся от священников, чтобы рассмотреть мисс Огилви.

Они примеривались друг к другу уже не один месяц, каждый из них знал, что поединка не избежать, и вот момент настал, и невыносимо долго, как показалось Бобу, они стояли, упершись взором друг в друга. Уж какой там информацией на уровне эмоций они обменивались, неведомо; но очевидно, что некие военные действия в сфере психики состоялись. Корона победительницы в итоге досталась мисс Огилви: на глазах у Боба рука отца Конни задвигалась, как бы сама собой, помимо воли владельца, вынула и протянула читательский билет.

Мисс Огилви взяла билет, подняла повыше и с великолепной медлительностью разорвала пополам. Засунув два обрывка в карман своего кардигана, она сказала отцу Конни:

– Вы безвозвратно утратили право на доступ к системе публичных библиотек штата Орегон. Данное решение вступает в силу незамедлительно. Если вы когда-либо переступите порог этого или любого другого из библиотечных филиалов штата, вы будете немедленно арестованы и привлечены к ответственности как злостный нарушитель. А теперь я попрошу вас пройти сюда.

Она указала на выход и шагнула в том направлении. Отец Конни не последовал за ней сразу, а стоял рядом, моргая и пытаясь собраться с мыслями. Его временно ослепила сокрушительная уверенность мисс Огилви в своем праве на вето, но теперь, когда он начал осознавать, что его триумф позади, к нему вернулся негативизм, свойственная душевнобольным жажда, что бы там ни было, противодействовать внешним силам: повернувшись к священникам, он наклонился и плюнул им под ноги. На этом он вышел из библиотеки, и Конни тенью удалилась за ним.

Когда они ушли, Боб выступил вперед с тряпкой, чтобы стереть плевок; мисс Огилви отняла тряпку у Боба, опустилась на колени и сама вытерла пол, покачивая костлявым задом. Боб посмотрел на священников, как они отнесутся к такому нежданному повороту, но румяный священник осторожно ощупывал свой нос, проверяя, не больно ли, в то время как седовласый присматривался к своим рукам, стараясь делать это понезаметней.

Через неделю после этого события Конни пришла в библиотеку одна. Одета она была как всегда, но капюшон лежал на плечах. Волосы у нее оказались средней длины, светлые и прямые, на лице ни следа косметики, но у Боба создалось впечатление, что она наслаждается уже тем, что ее видят, вообще тем, что она молодая женщина, в отличие от бесполой фигуры, какой хотел видеть ее отец, когда они были вместе.

Выложив на стойку высокую стопку книг, она встала рядом, не спуская глаз с Боба.

– Сдаете? – спросил он, и она кивнула.

Он уже спрашивал себя, может, ей не разрешено высказываться публично или вообще как-нибудь, когда она шевельнулась и сказала скрипуче:

– Не знаю, признали вы меня или нет.

– Признал, – сказал он. – Вас выдает накидка.

– О, точно, – сказала она, глянув вниз. – Что ж, возвращаю вам папины книги. Но у меня есть еще список, который мне поручено проверить, есть ли эти книги у вас. Это можно или нельзя?

– С чего бы это было нельзя?

– С того, что произошло. Книги нужны отцу, а не мне.

– Не мое это дело, спрашивать, кому нужны книги, – сказал Боб, – и вам не обязательно это мне сообщать. Если у вас есть действующий читательский билет и нет непогашенных штрафов, вы вправе взять любые книги, какие хотите.

– А если у меня нет читательского билета?

– Тогда мы его вам оформим.

– А что, если у меня нет документов, удостоверяющих личность?

– Вы хотите сказать, что у вас при себе их нет?

– Я хочу сказать, что у меня их нет вообще. Идентификация личности входит в число пунктов, против которых выступает отец.

Боб не стал бы высказываться по этому поводу, если бы не видел, что девушку явно забавляет обсуждать закидоны отца, почему и решился заметить:

– Он и впрямь производит впечатление человека, который много против чего.