Бич времен

Стена пещеры как бы протаяла внутрь, показав двор Ствола с рощицей хилых тополей и кленов. На переднем плане горел костер, вокруг которого сидели четверо юношей и две девицы в немыслимых одеяниях. Примерно так одеваются ряженые в национальные праздники или клоуны-буфф. Лица удалось разглядеть лишь у двоих молодых людей, небритые, грязные, со следами синяков и царапин, и, судя по их выражению, эта шестерка достигла крайней степени отчаяния и страха.

— Похоже, лайферы, — пробормотал Павел. — Не повезло ребятам.

— Кто-кто?

— Лайферы, их еще называют дилайтменами. Прожигатели жизни. Живут, как трава, где хотят, с кем хотят, ничего не делают, получают от этого удовольствие.

Костров присвистнул.

— Выходит, и наши хиппари и рокеры в будущее просочились?

— Такие люди были всегда — отрицающие законы, мораль, нравственные принципы, живущие только сообразно своим желаниям и потребностям. Но они редко бывают опасными для общества, вот оно их и терпит. Дальше, Стас, эти не годятся. Можешь помочь им чем-нибудь?

— Одежда, пища, укрытие? Ухода не обеспечу.

— Хватит и того.

Инк послушно сменил картинку.

— Двадцать второй век.

Объем видеопередачи показал кольцевой зал с кабиной лифта хронопереноса и фигуру сидящего у трубы человека с бледным изможденным лицом. Он спал, держа на коленях вполне современного вида карабин с подствольным гранатометом.

— Черт, я его знаю! — подался вперед Иван. — Мы встречались с ним, это Лар… Лаэнтир Валетов. С нами он идти не захотел.

— Где вы с ним встречались?

— Ну как где… — Иван не сразу понял вопрос. — В коридоре… А-а, где-то внизу, в палеозое.

— То есть он, как и вы, спустился по цепочке выходов Ствола в прошлое, а потом сообразил, в чем дело, и решил подняться вверх.

— Ему это удалось, если он дошел аж до узла в двадцать втором веке. А карабин он прихватил явно в нашем времени… в двадцатом веке.

— Стас, отметь координаты, этот подойдет. Давай дальше.

— Двадцать первый век.

Перед инспектором развернулся сложный интерьер куполовидного помещения, напоминающего зал управления атомной электростанцией или синхрофазотроном, хотя и без циферблатов и пультов. Возле высокой решетчатой колонны со светящейся по оси трубой стоял высокий скуластый молодой человек с шапкой русых волос, одетый в блестящий комбинезон, и смотрел прямо в объектив видеокамеры, словно зная, что его видят.

Теперь уже поразился Жданов:

— Вот это сюрприз! Гриша Белый! Живой!

— Вы его знаете?

— Он был запущен в Ствол как основной исполнитель, еще до меня, и мне сообщили, что вся его группа погибла.

— Значит, не вся.

— Стас, он один или еще кто-то есть на том же горизонте?

— Аппаратура отыскала одного.

— Почему же он не связался с тобой?

— По косвенным признакам можно судить о нешуточном бое, который произошел во время прорыва группы. Двадцать первый уровень этого узла уничтожен полностью. Вполне вероятно, что ваш коллега был ранен и долго приходил в себя, пока не добрался до медицинского бокса.

— Немедленно дай ему наши координаты, он сам нас найдет.

— Уже формирую линию связи.

— Крути поиск дальше.

— А уже, собственно, почти все. В двадцатом веке, судя по отдельным звукам и гиперэху, в Ствол проникла группа людей, но попала на мертвый горизонт, вылизанный протонным вырождением при хроносбросе. Моя аппаратура там, естественно, не сохранилась. Но хрономембрана сработала, значит, они в скором времени выплывут на нижних узлах трактрисы.

— Ищи! — Павел оглянулся на Кострова. — Не твои ли друзья из команды Ивашуры?

— У меня уже екнуло сердце, — признался Иван. — Если кто и мог прорваться в Ствол из двадцатого века, то это мог быть только Игорь!

— Восторг в твоем голосе объективен?

— Он — лидер! — не принял тона Иван. — Не знаю, читаете ли вы там, в своем будущем, книги, но у Дюма есть роман «Двадцать лет спустя»…

— Я видел этот роман. — Павел по лицу спутника понял, о чем тот подумал, и улыбнулся. — Книги существуют и в наше время, но большинство романов переведено в психосенсорные видеоленты. Их не читают, а смотрят и сопереживают, чувствуют, живут, участвуют в них…

— Понял, здорово, конечно! Ну, так вот, в этом романе есть глава «Ум и сила». В этой фразе — весь Ивашура.

Павел поднял бровь, разглядывая порозовевшее лицо Кострова, но продолжать не стал. Обратился к инку:

— Ты уверен, что разыскал всех, случайно провалившихся в Ствол?

— Еще один человек бродит по этажам одного из горизонтов мезозоя.

Объемный экран показал гиганта в косматой шкуре, в меховых штанах и унтах, бородатого и угрюмого, глядящего из-под козырька руки в даль коридора. В другой руке гигант держал нечто вроде старинного кремневого ружья с шестиугольным стволом.

— Хорош! — прищелкнул языком Иван. — Никак предок наш? И ружье у него — прямо-таки мушкет, карамультук. Как ему удалось спуститься так низко, в мезозой? Вряд ли он пользовался лифтом.

— Загадка, — согласился Павел. — Пусть побудет в резерве. Ему трудно будет объяснить, кто мы и что нам нужно. Однако людей в Стволе, по моим данным, было больше.

— Многие погибли, — тихо проговорил инк, и от его обыденного тона Кострова продрал мороз по коже.