Билет на бумажный кораблик

ГАИ безнадежно отстала. Жиган выпрыгнул из джипа и сразу развил такую скорость, что я даже не стала пытаться его догнать. Кое-как выбралась из машины, натянула дрожащими руками сапоги, поправила пальто и, стараясь не обращать внимания на любопытные взгляды, тихо порысила в здание аэропорта по цепочке жигановских следов. Все равно никак повлиять на ситуацию я не могла, а могла только наблюдать.

Жигана я нашла на втором этаже, у стойки регистрации. Он стоял, опершись на нее обеими руками, и рычал. Испуганная, бледная женщина-регистратор повторяла:

– Но поймите, рейс уже улетел… Десять минут назад! Чем же я могу помочь? Следующий будет… Господи, девушка, вы с ним?! Объясните, ради бога, что я ничего не могу сделать!

– Жиган, она ничего не может сделать.

Жиган молча развернулся – и я полетела на пол от сильного удара по лицу. Проехавшись по шершавым плитам локтем и скулой, я зашипела от боли, выругалась. Начала было подниматься, и в это время в зал регистрации с шумом ворвалась милиция вместе с охраной аэропорта. Жиган тут же отлепился от стойки, нагнулся, рывком поднял меня на ноги, сунул что-то в карман и буркнул:

– Вали, а то привяжутся, – после чего повернулся к милиции и медленно поднял руки.

Вокруг уже была толпа. Я сделала шаг назад, потом – другой. Никто не обращал на меня внимания, потому что на стоящего неподвижно Жигана налетел целый взвод, и зал затрясся от ругани и криков. Никем не останавливаемая, я дошла до выхода из зала, спустилась по эскалатору и вышла из аэропорта.

Час спустя я сидела на пустой автобусной остановке. Снег валил не переставая, мимо проносились машины, беспрерывно гудели взлетающие и идущие на посадку самолеты. Я уже довольно сильно замерзла, в волосах было полно снега, ноги без носков мерзли в сапогах. Жиган, видимо, сунул мне первую попавшуюся под руку бумажку, это оказались сто долларов. Ловить с такими деньгами машину я боялась: водитель мог просто тюкнуть меня монтировкой по голове, вывалить в сугроб и уехать. Автобус все не появлялся, и денег на него у меня не было; к тому же я не знала, что мне делать с сотней долларов в метро. Хотя там наверняка есть обменный пункт…

Около остановки затормозил джип. Передняя дверца открылась.

– Долго тебя дожидаться? Сидит, чудо в перьях…

– Жиган?! – Я чуть не свалилась со скамеечки. – Тебя что, отпустили?!

Он пожал плечами, но объяснять ничего не стал. Подождал, пока я отряхнусь от снега и сяду рядом с ним, и тронул джип с места. До самого центра мы ехали не разговаривая. Мне ужасно хотелось узнать, как Жиган сумел отбояриться от милиции после всего, что натворил на дороге, но я боялась его трогать. Только при въезде на Таганку он спросил:

– Что у тебя за фингал?

Я гордо промолчала. Минуту спустя Жиган, похоже, вспомнил сам и буркнул «блин…», но извиняться не стал. Настаивать на этом было глупо.

Во двор на Северной мы въехали уже около одиннадцати. За время пути я так и не согрелась и была к тому же вся мокрая от растаявшего в волосах и за воротником снега. Злая, как черт, я пошла к подъезду; Жиган молча шагал за мной.

– Чего тебе еще? – не оглядываясь, спросила я. – Езжай домой.

– Мне Мануэл нужен.

Мануэлу, как выяснилось, Жиган был нужен не меньше. Когда мы поднялись в квартиру, Ману, вылетевший из комнаты в коридор, чуть не сшиб нас с ног и, отодвинув меня в сторону, как мебель, заорал на Жигана:

– Где Мария?!!

– Летит в Рио, – невозмутимо ответил тот. Ману на миг изумленно застыл – а потом без лишних слов ударил Жигана в челюсть. Удар был мощным, Жиган отлетел к стене, свалился на пол, но тут же вскочил на ноги: видимо, капоэйра пошла ему на пользу. Я зажмурилась и боялась даже завизжать. Но все обошлось: Жиган, поморщившись, потрогал челюсть, аккуратно выплюнул на лестничную клетку сгусток крови, перевел дыхание и мирно предложил Мануэлу:

– Пойдем побазарим.

Ману молчал, тяжело дыша. По его лицу было видно, что он не прочь съездить Жигану еще раз. Сжимая огромные кулаки, он свирепо сказал:

– Она была чистая! Чистая девушка!

Жиган вдруг улыбнулся невесело и устало.

– Липа, брат. Не была.

– Что?! – рявкнул Ману. Я ловко вспрыгнула ему на спину. Он, взревев, попытался сбросить меня – не получилось.

– Да то. Заткнись. Идем, говорю, побазарим. – Жиган посмотрел на меня (я висела на Ману, как фокстерьер), снова усмехнулся. – Детка, отвались. Разрулим.

Я почувствовала, что Ману немного расслабился, и тут же последовала совету Жигана. Тот спокойно прошел мимо нас в темную комнату, зажег свет, сел на кровать и вопросительно посмотрел на Мануэла. Тот, помедлив, вошел следом за ним и плотно закрыл дверь.

Дрожа и икая, я поплелась на кухню. Там за столом сидел Жозе и делал выписки из растрепанной книги в тетрадь. Услышав мои шаги, он поднял голову. Медленно улыбнулся.

– Устала?

– Не то слово… – Я села за стол и заплакала. – Тьфу, ну что вы, мужики, за паразиты, а? Одна беда от вас…

Жозе погладил меня по руке.

– Есть хочешь? Я сварил картошку…

– Спасибо. – Я пошла к плите. – Как твоя анатомия?

– Сдал.