Билет на ковер-вертолет

Что же теперь делать? Хорошо хоть магазин наполнился посетителями, и все продавщицы оказались заняты. Я поднялась на цыпочки, увидела Алису, стоявшую за столиком, и заскрипела зубами. Выскочить незаметно на улицу не удастся, товар тут упаковывают у самого выхода. И куда деваться? Попытаться просочиться через служебное помещение? Но дверь с надписью «Только для сотрудников» стережет шкафообразный парень, сильно смахивающий на бультерьера, стоящего на задних лапах.

Подойти к Алисе и честно признаться: «Извините, для меня косметический набор непомерно дорог, найдите средства подешевле»? Нет, не смогу, отчего-то стыдно расписываться в собственной бедности.

Но есть же какой-то выход из идиотской ситуации? Пожалуй, дождусь, когда Алиса отправится на обед, и тогда с гордо поднятой головой выберусь из лавки. А пока посижу за стеллажом!

Я снова осторожно глянула в сторону продавщицы. Теперь Алиса стояла с выражением нетерпения на мордочке, перед ней на столе красовались два пакета.

Я пригнулась и впала в задумчивость.

— Девушка, — прозвенел над ухом звонкий голосок, — вы масками интересуетесь?

Я вздрогнула и обернулась. Рядом стоял паренек.

— Нет, — попыталась я отделаться от юноши, одетого в темно-синий халат. На пластиковом квадрате, прикрепленном к нагрудному кармашку, надпись «Консультант».

— У нас суперское предложение, — настаивал тот.

— Спасибо, не надо.

— Две упаковки по цене одной.

— Благодарю.

— Вытяжка из смолы американской сосны.

— В мои планы не входят покупки.

— Можно просто попробовать. Бесплатно.

— Вы предлагаете мне съесть маску? — разозлилась я.

Паренек захихикал:

— Конечно, нет! Отчего вам в голову такая глупость пришла? Садитесь на стульчик, нанесу вам на лицо нашу новую разработку, пятнадцать минут посидите, смоем, увидите потрясающий эффект. Знаете, все, кто попробовал, потом просто ломали стенды от восторга.

Я хотела было отойти к другому стеллажу, но тут увидела, что юноша, добыв невесть откуда мисочку, начал выдавливать в нее из тюбика густую темно-коричневую субстанцию, и спросила:

— Это маска?

— Да, из смолы американской сосны, как я уже говорил.

— А на лице она какая будет?

— Не волнуйтесь, — заулыбался консультант, — смоется без следа.

— Но я на некоторое время стану похожа на негритянку?

— Скорей на шоколадку. Мы проделаем всю операцию вот тут, в укромном уголке, за ширмой, вас никто не увидит. А вообще-то люди привыкли, что в нашем магазине делают бесплатно процедуры.

— Отлично, — кивнула я, — начнем.

Только паренек усадил меня на высокий стульчик, как из зала донесся спокойный голос:

— Первая смена может идти обедать.

— Ирина Владимировна, я останусь, — ответила одна из девушек.

— В чем дело, Алиса? — спросила невидимая мне начальница.

— Покупка неоплаченная лежит, клиентка по залу ходит. — сообщила продавщица.

Я глубоко вздохнула и поежилась.

— Холодно? — забеспокоился паренек, уже успевший обмазать мое лицо клейкой массой. — Хотите, плед принесу?

Я кивнула.

— Айн момент, — заверил консультант, — живо сбегаю.

Едва юноша исчез за ширмой, я соскочила с неудобной одноногой табуретки без всяких признаков спинки, стащила с себя куртку, вывернула ее, повесила на руку и, стараясь не дрожать, прошествовала мимо маявшейся у столика Алисы.

Продавщица не издала ни звука. То ли она просто не обратила внимания на женщину, выходящую из магазина, то ли, скользнув глазами по темной коже лица, приняла меня за мулатку. О чем думала Алиса, мне неинтересно, главное, я сумела избежать тягостного признания в собственной некредитоспособности.

У моей куртки имеется большой, глубокий капюшон. Надвинув его на голову, я спокойно дошла до машины. Повезло и в родном подъезде — навстречу не попалось ни одной души. Дома я проскользнула в ванную, старательно умылась, вытерлась полотенцем, уставилась в зеркало и ахнула. Маска осталась на лице! Вернее, клейкая масса с водой стекла, но… оставила цвет. Нет, справедливости ради следует отметить, что мои лоб, щеки, нос и подбородок после водной процедуры слегка посветлели, и если до нее я походила на мулатку, то после умывания напоминала квартеронку[1]. Теперь мое личико имело колер кофе со сливками, и на его фоне шея казалась просто снежно-белой. Впрочем, на лице цвета «крем-брюле» резко выделились голубые глаза, а мои пепельно-русые волосы стали похожи на крашеную мочалку.

Сцепив зубы, я вновь умылась, но особого успеха не достигла. Мне не помогли ни детское мыло, ни масло для очищения кожи младенца, ни даже пемза, которой я потерла щеки, ни… вообще ничего.

Спустя часа полтора, ощущая, как горит все лицо, я, чуть не рыдая, разглядывала себя в зеркале. Интересно, как долго продлится эффект? И что скажет Олег, увидав экзотический вид супруги? Кстати, почему Куприн не звонит?

Тут, словно подслушав мои мысли, ожил домашний телефон. Я кинулась на звук. Где же трубка? Почему мы никогда не кладем ее на базу! Ага, вот она…

Звонок захлебнулся, я топнула ногой. Нет, сегодня точно день неудач!

Из сумочки, брошенной в прихожей, заныл сотовый. Вот его я успела выхватить сразу, без задержки.