Билет в ад

— О, дочь моя, дочь моя! — произнесла Лиан Жермон с пафосом, совершенно излишним в данных обстоятельствах. — Ты даже не понимаешь, насколько важен твой сын для нас! Для всех нас! Ты даже не знаешь, что только он, он один может спасти мир!

80

Шаги по снегу. Слабое ритмичное поскрипывание. Все ближе и ближе…

Давид еще глубже зарылся в шерстяное покрывало, чувствуя, как все внутри леденеет от страха.

Он сжался в комок, инстинктивно пытаясь вжаться в пол за водительским сиденьем, уткнувшись лицом в пыльный коврик, усеянный хлебными крошками и капельками от растаявшего снега. Он весь дрожал — прежде всего от страха, но еще и от холода. Он знал, что происходит, и не хотел, чтобы она

догадалась о его присутствии. На всякий случай он даже вынул ключи зажигания и выключил печку. Лежа на полу, он чувствовал, как тянет холодом из-под дверцы.

Шаги все приближались. Они казались ему невероятно медленными и тяжелыми. Это была настоящая пытка.

Вот они еще немного приблизились… и остановились.

Теперь она была всего в нескольких метрах.

Шаг… другой… и последний.

Тишина. Глубокая, бесконечная тишина.

Сопротивляться было невозможно. Он знал, что произойдет, но все равно не мог ничего сделать, чтобы этого избежать. Потому что нельзя избежать будущего — это он четко усвоил после сна, в котором увидел выигрышные номера лотереи.

Кончиком пальца, очень осторожно, он сдвинул покрывало буквально на миллиметр и попытался разглядеть в образовавшуюся узенькую щелку что-нибудь за окном. И тогда он ее увидел. Она стояла у самого окна, слегка наклонившись, и пристально вглядывалась вглубь салона. Она была точь-в-точь такой же, как в его ночных кошмарах и «воспоминаниях» наяву. Нет, даже хуже! Она оказалась гораздо выше, а ее лицо, обрамленное пышным меховым воротником… о, воистину оно было нечеловеческим!

Существо еще долго вглядывалось внутрь автомобиля, и на его лице читалась жестокая радость, гурманское предвкушение добычи, словно у хищника, загнавшего жертву, отчего оно казалось еще страшней. Наконец оно исчезло. Снова послышались шаги — на сей раз они удалялись.

Давид еще несколько минут лежал неподвижно.

Так надо, повторял он себе. Так надо.

Наконец он отбросил покрывало и встал.

Время пришло. Он должен был спасти маму. И погибнуть сам. В этом у него не было ни малейшего сомнения: всякий раз, когда он пытался разглядеть будущее, он видел лишь непроницаемую черную пелену. Она обволакивала его и уносила далеко-далеко… в никуда.

Было уже поздно пытаться что-то изменить — в голове сам собой сложился приказ: пробудить силу. И почти сразу Давид почувствовал, как по всему его телу при каждом ударе сердца словно расходятся волны — нечто стремилось вырваться наружу.

81

— Этот мир скоро погрузится во тьму, Анн Шарль, — бесстрастно говорила Лиан Жермон тоном профессора, читающего лекцию, сидя напротив потрясенной, совершенно оглушенной дочери. — Ты ведь тоже это чувствуешь, не так ли? Это неизбежно. Все, что мы знали до сих пор, все, чего достигло современное человечество, скоро развеется как дым. Близится конец эры, Анн Шарль. На всех уровнях: экономическом, религиозном, социальном. На всех.

Шарли не знала, что сказать. С каких пор ее мать беспокоится о судьбе всего мира? И какое отношение это имеет к Давиду? Ей казалось, что вместо недавнего черного кошмара ее окутывает багровая пелена безумия.

— Эра Рыб близится к концу. Ты знаешь, каковы ценности Рыб? Нет конечно же. Любовь, бегство от реальности, набожность, склонность к мистицизму. Начало Эры Рыб совпадает с рождением Христа. Это христианская эра, которая в итоге и создала тот мир, который нас сейчас окружает.

Но она вот-вот закончится, и настанет Эра Водолея. Это будет время науки, объединенного человечества, глобализма, коммуникации. Развитие индивидуальности будет гармонично сочетаться с коллективным мышлением. Это можно заметить уже сейчас: телевидение, Интернет, пацифизм, демократия, экология, стирание границ — все это признаки близящейся Эры Водолея! И этой эре нужен свой мессия! Единственное, уникальное создание, которое сможет сокрушить тех, других! Тех, кто обманывает, манипулирует, ловчит, чтобы сохранять свою нынешнюю власть. Ты понимаешь это, Анн Шарль? — Голос матери сорвался на крик. — Ведь они правят миром! Они попирают демократию, чтобы держать весь мир под контролем, — все эти финансовые компании, банки, семейные кланы… Все те, кто предпочитает держаться в тени.

Шарли встряхнула головой, пытаясь собраться с мыслями. Она не верила своим ушам. Это невозможно! Женщина, сидящая напротив нее, не была ее матерью, не была той Лиан Жермон, какой она ее прежде знала.

Но так ли это? Ведь неизвестно, что произошло с матерью за те десять лет, что они не виделись. Неизвестно, какой внутренний путь она прошла с того времени, как избавилась от алкогольной зависимости. Какое влияние в действительности оказала на нее астрософия, если уж дело дошло до бредовых теорий о мировом заговоре…