Гюнтер Продль

Билет в ничто

Из книги «Беспримерные уголовные дела»

Рисунки Н. ГРИШИНА

«В Нью-Йорке каждый год исчезают десятки тысяч людей. Бесследно. Бесшумно. Ни крика, ни капли крови, без всякого мотива, никакая отправная точка не объясняет их путь в ничто…»

(«Ди вельт». Гамбург, издание от 7 апреля 1957 года.)

В 1956 году согласно статистике о пропавших без вести, составленной нью-йоркской полицией, ровно 10 167 человек вступили или вынуждены были вступить на таинственный путь в ничто. Судьба 10 166 из них и по сей день неизвестна. Только одно имя появилось через несколько недель в прессе; год спустя оно стало сенсацией, публикуемой под крупными заголовками:

Хесус де Галиндес!

12 марта 1956 года, в 21 час 42 минуты, Хесус де Галиндес сел на станции метро «Колумбус Сиркл» в поезд до Бронкса. Один знакомый случайно видел, как де Галиндес входил в последний вагон с туго набитым портфелем в руке. Двое молодых людей в потоке пассажиров протиснулись к Галиндесу и сели рядом с ним на скамью: один — слева, другой — справа.

Двенадцать часов спустя в нью-йоркской полиции появился издатель Валанкес и сообщил о бесследном исчезновении Хесуса де Галиндеса.

Полицейский отрицательно покачал головой.

— Он исчез только вчера вечером? Но ведь это ничего не значит. В Нью-Йорке тысячи людей по разным причинам не приходят домой. Может быть, ваш знакомый напился и лежит в каком-нибудь борделе? Подождите еще пару дней. Если он и тогда не объявится, то еще успеете заявить в полицию.

— Это исключено. Мой друг не пьет и не слоняется по борделям. Сегодня в десять часов утра он должен был сдать мне рукопись книги. Об этом мы твердо условились.

— Может быть, ваш писатель рассудил совсем по-другому. На писателей все равно нельзя полагаться. Ему потребовалась встряска для работы над книгой, и он погряз где-нибудь.

Издатель с трудом сохранил самообладание.

— Послушайте, я знаю этого человека несколько лучше, чем вы. Нигде он не погряз. Он похищен. Об этом можно судить по его рукописи. Он много раз рассказывал мне, что его преследуют. Поверьте мне, совершено преступление. Если вы сейчас же не начнете розыск, жизнь Галиндеса будет в опасности, а может быть, он уже убит.

Полицейский наморщил лоб.

— Что это за таинственная книга, которую писал Галиндес?

— Книга о Доминиканской Республике на острове Гаити Она называется «Эра Трухильо».

— И из-за этого могли похитить человека? Мне не совсем понятно. Ведь в Америке пишется так много книг!

— Да вы что, не читаете газет? Вы еще ничего не слышали о политических условиях в этой стране? Газеты полны сообщений об этом!

— В газетах пишут многое, мистер. Если всему этому верить…

Валанкес был на грани отчаяния.

— Послушайте, мистер, мой друг семнадцать лет жил в этой стране. Он был домашним учителем в семье президента Трухильо. Ему пришлось бежать, иначе он был бы арестован. В книге описываются причины и закулисная сторона его побега. Разве вы не понимаете, что на Гаити заинтересованы в том, чтобы воспрепятствовать появлению его книги?

Полицейский, казалось, все еще не понимал этого. Однако чтобы отделаться от назойливого посетителя, он приготовился принять заявление.

— Полное имя пропавшего?

— Хесус де Галиндес.

— Год рождения?

— Ему сейчас пятьдесят два года. Точного дня рождения я не знаю.

— Последнее место жительства?

— Бронкс, Четырнадцатая улица, отель «Майами».

— Профессия?

— Преподаватель испанского языка и культуры при Kолумбийском университете. И свободный писатель.

— Подданство?

— Галиндес — эмигрант. Прежде он жил в Испании. Уже в начале испанской освободительной борьбы Галиндес эмигрировал на Гаити. Он был противником Франко. Вначале Галиндес был преподавателем-миссионером, а потом домашним учителем в семье президента. В тысяча девятьсот пятьдесят третьем ему пришлось бежать, иначе он был бы арестован. Галиндес слишком много знал о коррупции в правительстве. Он критиковал это явление.

— Так вы полагаете, что его похитили по политическим соображениям? Занимался ли исчезнувший политической деятельностью здесь, в Америке?

— Он был членом Доминиканского революционного комитета. Он, находясь в Америке, боролся против режима Трухильо.

— Находят же люди себе заботы. Ну ладно! Имеете ли вы еще какие-либо полезные сведения?

Издатель не сообщил больше ничего. Вероятно, он понял, что от этого неповоротливого полицейского вряд ли следует ожидать помощи в раскрытии дела.

Две недели спустя Валанкес получил короткое письмо, в котором ему очень лаконично сообщали: