Билет в никуда

Это создаст трудности, когда они прибудут к М-2. Фрэнк мысленно выругал себя за то, что не подумал обо всем заранее. Впрочем, тут все равно ничего нельзя поделать. Можно было бы взять скафандр Леланда, однако Леланд был другого роста и телосложения. Так что придется ехать молча.

Фрэнк вел багги по твердому неровному склону вулкана. Заметить багги с зажженными фарами будет легко – но только в том случае, если кто-то за местностью наблюдает. На самом деле это легче сказать, чем сделать: нести дежурство снаружи, в ледяном холоде. ПМБ подверглась нападению среди бела дня, тем не менее Юнь не удалось предупредить тех, кто находился внутри.

Разгромить спрятанную в пещере базу совсем нетрудно. Трудно разобраться с ее обитателями, при этом не навредив Юнь – при условии, что та жива.

Вот в чем беда дальних поездок. Быть наедине с собственными мыслями, занятым лишь тем, чтобы вести багги, видя перед собой ландшафт, который не менялся десятки тысяч лет и не изменится еще десять тысяч. По большому счету, эта экспедиция ничего не решит. Ну да, конечно, кто-то погибнет, кого-то спасут, но будут другие экспедиции на Марс, будут другие марсианские базы. Когда будут писать историю освоения Марса, схватке ПМБ с М-2 уделят от силы один-два абзаца. И, наверное, не упомянут никаких имен.

Если разобраться, на карту поставлено совсем немного. Всего несколько человек, выясняющих отношения на поверхности необитаемой планеты, в то время как на Земле их миллиарды. Происходящее имеет значение для Фрэнка, однако по прошествии ста лет кому будет до этого какое-либо дело?

Ему удавалось держать колеса направленными на юг. Ради чего он ввязался в это? Месть? Да, черт возьми. Имеет смысл делать что-то, что разозлит «Ксеносистемы». И еще сострадание. Нельзя бросить Юнь в беде, оставить ее в руках сборища психопатов. Даже если уже слишком поздно, свершится правосудие. Что для Фрэнка было странно, поскольку он так долго пробыл по ту сторону закона.

Небо на востоке начало светлеть, и Фрэнк, подняв голову, увидел один естественный спутник, несущийся навстречу восходу, тогда как другой оставался словно нарисованным на небе над западным горизонтом. Местность постепенно менялась от холста голого к холсту, покрытому черными колодцами и серыми камнями. Затем, по мере того как повышалась температура, начал испаряться иней.

Видели ли раньше всё это остальные? Фрэнк видел не только во время своей предыдущей поездки к М-2, но в те несчетные дни, когда ему приходилось, словно нищему, жадно хватать световой день, чтобы потом бережно его расходовать.

Когда над поверхностью земли заклубился туман, Люси остановила свой багги. Струйки дыма спиралями поднимались вверх и исчезали, и вскоре представление закончилось и остались только отдельные укрытые от солнечного света низины, над которыми все еще вились облачка белого пара.

Это было похоже на Ад. Возможно, это и был Ад.

Первые косые лучи слабого солнца четко обрисовали тени от багги и трясущихся на них людей. Люси снова тронулась, спускаясь к подножию вулкана, и Фрэнк тронулся следом.

Они выехали на равнину, и вдалеке показался темный шрам канавы. Указав на ее восточный конец, Фрэнк чуть повернул колеса своего багги. Электроэнергии у него сейчас оставалось меньше, чем в предыдущий раз, вследствие дополнительных затрат на прицеп с грузом. Быть может, придется бросить прицеп на обратном пути – если, конечно, обратный путь будет. Можно даже оставить один багги на аванпосте. Позднее кто-нибудь его заберет.

Фрэнк всматривался вперед, пытаясь различить какое-либо движение, но не видел ничего. Просто мили песка, камней и кратеров, как и почти везде на Марсе. Кому захочется сюда? Ну да, разумеется, ученым, но чтобы застолбить место? Вступить в соревнование еще до того, как оно началось? Кому это нужно? Зачем выбрасывать деньги и человеческие жизни ради места, которое все равно мертвое, мертвое, мертвое?

Однако именно в этом заключался план «Ксеносистем»: в нем не было никакого смысла. Наверное, нужно потом спросить у Люси.

Теперь, когда багги выехали на равнину, Фрэнк различил следы колес, свои собственные и те, которые были оставлены гнавшимися следом за ним багги с М-2. Следуя по ним, легко добраться до входа в канаву; гораздо труднее заставить себя сделать это, сознавая, что ждет в конце пути.

Наконец они оказались у начала канавы длиной пять миль, которая плавно понижалась, исчезая в темноте под сводом в противоположном конце. Отчетливо был виден спускаемый аппарат, белым перстом указывающий вверх, однако модуль скрывался в полумраке пещеры.

Фрэнк остановился, и Люси остановилась рядом с ним. Они спустились на землю и соприкоснулись шлемами.

– Как ты? – спросил Фрэнк.

– Нормально, насколько это можно при данных обстоятельствах.

– Я раздам оружие и отсоединю прицеп. Дальше будем действовать по обстановке. Запасной скафандр у Фэна. Я постараюсь как смогу отвлечь на себя внимание. И не ждите меня: главное – это Юнь.

– Ты же знаешь, что я никогда не соглашусь на такое.