Биография Мигеля Серрано: И будет сказание вечным (ЛП)

В 1941 году, когда потусторонние идеи уже утвердились в его личности, Серрано пишет одну из важнейших своих работ: «Темнейшая эра», о которой Уидобро, прежде чем прекратить отношения с племянником из политических соображений, отозвался как о «наиболее примечательной во всей современной литературе». Кроме того, многие расценивают этот сборник повестей как импульс к формированию всей идентичности Поколения 1938. Во время войны Серрано также издавал журнал «Новый век», в котором исследовал неслыханные раньше и вызывавшие многие сомнения темы глубинных причин европейского конфликта, будто бы рожденного сокровенным противостоянием элементарных мировых сил, повторяющих космическую битву, восходящую к началам Творения. Подобные представления, и сейчас и тогда звучащие одинаково странно, спустя годы будут популяризованы вычурными текстами Луи Повеля и Жака Бержье.

Позднее сам Серрано утверждал, что получил в те годы посвящение от эзотерического наставника, и с тех пор не оставлял некоторой эклектической философской практики. Его военные публикации — только прологи к эзотерическому гитлеризму, ставшему осевой темой всех его книг, явно или скрыто.

И всё же, наиболее полно раскрывающие эту тему работы будут написаны много позднее: «Золотая цепь», «Адольф Гитлер: последний аватара» и «Ману: человеку грядущему». Как принято считать, именно трилогия эзотерического гитлеризма прервала его дипломатическую карьеру и обрекла на презрение со стороны тех, кто судил о нём по убеждениям, а не делам. Здесь нужно отметить, что убеждения Мигеля Серрано всегда были основаны на эзотерическом знании, которым он частично делился с читателем. «Только миф вдохновляет меня», — вот о чём свидетельствуют его сочинения, сложенные из эфирной поэтической прозы, искусных фигур и метафор, кодов, символов и слов узкоупотребительного жаргона.

Злободневные действия

Хотя социальная роль и политические представления Серрано были ориентированны на архаичную языческую философию, он не чуждался дел, связанных с острыми проблемами текущего момента. Например, он попытался убедить канцлера Хоакина Фернандеса не отдавать распоряжения о разрыве связей со странами Оси — напрасно, поскольку президент Хуан Антонио Риос уступал любому давлению со стороны Союзников.

Разрыв со странами Оси и подчиненность правительства воле Соединенных штатов, стороной, наиболее заинтересованной в изоляции Германии и Италии, вызвали ропот чилийских военных. Подстрекаемые аргентинским движением перонистов, они всерьез рассматривали возможность переворота. Серрано и прочие националисты не поддержали ни этот, ни последующие покушения на власть.

Серрано тогда работал для издательского агентства «Панагра» в Уерфанос, вместе с Моранде; это место обеспечила ему жена директора Бланка Луз, так же, как и Серрано, перешедшая от левых к националистам. Тогда Серрано оповестил власти, сорвав намечавшийся военный переворот, подготовленный чилийскими офицерами и генералом Ибаньесом дель Кампо, тайно направляемых аргентинскими националистами, которые в 1948 предпримут попытку свергнуть и чилийского президента Габриэля Гонсалеса Виделу.

Этот заговор, вошедший в историю как «Поросячьи ножки», описан Леонидасом Браво в известной книге «Что я узнал, будучи военным аудитором».

Серрано пишет: «Если бы не мое вмешательство, заговор преуспел бы. Я виделся с президентом, он принял меня в кабинете на Ла Монеда. Я был арестован, а он освободил меня; также Оскара Хименеса и Серджио Онофре Харпа. Я настоял на невиновности Оскара. Я решил еще раз увидеться с Габриэлем Гонсалесом Виделой, и посетил его во дворце Кастилло Серро, в Вилла дель Мар. Он развалился в кресле, почти как ребенок, нервно выслушивая мои соображения, но вскоре перебил меня, чтобы заявить: “Послушайте, достаточно, не говорите больше ничего. Вы очень молодой человек, ничего не знаете о политике. В ней полно грязи, и я по горло увяз…”. Он сделал торопливый жест рукой, мы распрощались, и никогда больше не виделись».

Это событие послужило причиной разрыва между Серрано и другим чилийским национал–социалистом, Гильермо Искуэрдо Арайей, поддержавшим заговорщиков. Несмотря ни на что, Серрано никогда не пятнал достоинства и памяти его бывших товарищей–левых, по–прежнему высказывая им свое почтение.

Антарктика

27 января 1947 года началось строительство первой чилийской базы в Антарктике, территорию ее утвердило правительство Агирре Серды. Поначалу база получила имя «Независимость», но позднее была переименована в «Артуро Прат». Разработанная архитектором Хулио Барросом Рипамонти, она включала док и жилища из стандартных флотских блоков. Построенная в чилийском Бахиа, на острове Гринвич и Южных Шетландских островах, база располагала антеннами, радиостанциями, складами, кухнями и постоянным отоплением. Официальное открытие 6 февраля провел командор Антарктического флота Федерико Гуэсалага Торо.