Биография smerti

Проснулась она около полуночи с чувством, что умирает. Все тело в холодном поту, зубы стучат, голова взрывается болью. Потянулась к выключателю – зажечь прикроватную лампу, но даже не смогла голову приподнять. Затылок тянул обратно в постель. Что происходит?

Таня без сил закрыла глаза... Комната тут же закружилась, закачалась, еще пару секунд – и наступит спасительное забытье. И девушка уже почти отдалась в его ласковые, обволакивающие волны, как вдруг остатки разума взбунтовались. В голове огненными буквами вспыхнуло: «Сейчас уснешь – больше не проснешься!» Ни одна болезнь, да еще в ее достаточно молодом возрасте, столь стремительно не начинается. Значит, она не больна. Значит, это яд. Возможно, тот самый, что сгубил Марину Евгеньевну. И она, выходит, тоже умрет? Нет, нет! Ни за что!

Таня стиснула зубы и вновь распахнула глаза. Боже, почему их так режет? А голова будто бы наполнена раскаленными каменьями. Упасть обратно на подушки? Сдаться? Но остатки разума вопили: яд ей могли подсыпать только за ужином. То есть больше двух часов назад. Однако она до сих пор жива. Значит, шансы у нее есть.

Татьяна нечеловеческим усилием заставила себя сесть на кровати. Стены комнаты задрожали, закачались... Есть единственный способ. Не факт, что поможет, но попробовать нужно. Только бы добраться до ванной...

Как ни тяжко было, как ни жаль самое себя – но она выдержала. В желудке теперь абсолютная пустота. Яд, если он был, изгнан. Неизвестно, правда, сколько его уже успело в кровь всосаться, но оставалось надеяться, что немного – потому что чувствовала себя она теперь гораздо лучше. Да, слабость страшнейшая, и голова по-прежнему раскалывается, но хотя бы комната больше не кружится. И тошнота прошла. А в мозгу, очень четкая и ясная вертится мысль: МЕНЯ ПЫТАЛИСЬ УБИТЬ. Не сделай она над собой усилие, не встань – наверное, уже бы с ангелами здоровалась...

Таня едва не застонала. От жалости к себе. От обиды. И еще – от злости. Что переоценила свои силы, что попала впросак. И что отчим опять оказался прав. А она-то думала, толстяк просто пугает, когда говорит, что оставаться в особняке опасно. Ничего себе, едва на тот свет не отправилась... Ну все, все, дождется утра – и прочь отсюда! Вроде как вместе со всеми отправится на похороны, а на самом деле – в аэропорт. И пусть аванс через суд с нее взыскивают.

По всем статьям идеальный, очень разумный план. Только в голове бьется насмешливое: «Кто-то тут, кажется, собирался не просто биографию закончить, но и убийцу, в качестве кульминации, изобличить. А вместо этого решил прикарманить чужие деньги и сбежать...»

– Да не буду я ни в чем разбираться! Я жить хочу! – попыталась возразить Татьяна.

– Что ж, беги, беги, –

продолжал насмешничать внутренний голос. – Тебя хотели выжить – и выжили. Попользовались – и выбросили, как рваную тряпку.

– Никто меня не выбросил. Я, слава богу, жива и просто не хочу больше здесь оставаться. Ни секунды!

А ее второе «я» возражало:

– Сильные люди вообще-то мстят. А слабаки – те, конечно, убегают.

– Но я даже понятия не имею, кому мне мстить! – взмолилась Татьяна.

И тут же осеклась – догадаться нетрудно. Весь вечер за ужином подле нее Нелли крутилась. И сидела рядом – хотя обычно устраивалась в другом конце стола. И разговорчивая такая была – все про столичную жизнь расспрашивала, да про любимые книги, да про модельеров, которые нравятся, хотя что ей до Таниных пристрастий...

– И сработано мелко, – поддакнул внутренний голос. – Как раз в духе Нелли. Она и не планировала тебя убивать – иначе доза была бы другой. Хотела только поиздеваться. И напугать. Что ж, у нее получилось.

Но в таком случае... Конечно, она уедет. Но прежде...

Джинсы и темная футболка – экипировка в самый раз. И еще мокасины. Все лучше, чем босиком или в босоножках. Никакого, конечно, оружия – во-первых, просто взять неоткуда. А во-вторых, когда ненависть кипит в каждой клеточке тела, вполне можно обойтись и без него.

Таня взглянула на часы: начало второго. Голова уже ясная, и ноги почти не дрожат. Что ж, будем надеяться, что Нелли на ночь не запирается. Да если дверь даже и заперта, у нее сейчас достанет сил, чтобы смести любые преграды.

Нелли зашевелилась, открыла глаза, беспомощно помотала головой.