Битая грань (СИ)

— Не надо опасаться, — Полина Сергеевна, словно в мысли ее заглянула, сдержанно улыбнулась. — Я ни в коем случае не собираюсь навредить вам или прекратить лечение. Но мне необходимо понимать ваш уровень гормонов и резервы именно вашего организма, а не всех этих таблеток, — наверное, не впервые сталкиваясь с подобными страхами среди своих пациентов, успокоила ее врач. — Потому я предлагаю вам сейчас прекратить прием всех лекарств и очень рекомендую расслабиться, как-то уменьшить степень сосредоточенности и тревожности. Кому-то помогает медитация, кому-то отпуск и поездка в новое место, кому-то просто новое хобби. Насколько бы странными вам сейчас не казались мои слова, я просто прошу их обдумать, — улыбнулась Полина Сергеевна.

Нельзя сказать, что Катя уже обдумала и приняла этот совет. Скорее, ощущала себя опустошенной, потерявшей ориентиры и не видящей пока перспективу.

Медитировать… Она как-то пробовала, но так и не смогла очистить свое сознание в достаточной мере, чтобы избавиться от кружащих в голове тревог и мыслей. Возможно, стоило дольше стараться, но у нее ранее вечно не хватало времени. Теперь же…

Она начала ходить в тот самый спортклуб, куда Саша всегда ездил, тем более что в этом же поселке, удобно. Вместе занимались, только он предпочитал единоборства и тренажеры, а Кате по душе TRX-тренировки пришлись, как-то лучше и себя, и собственное тело ощущать стала. И да, это помогало расслабиться в какой-то мере, но не до конца… Сама мысль, желание забеременеть становилось каким-то навязчивым, и Катерина уже тяготилась им. Да еще и старалась как-то меньше Сашу нагружать, на него это не хотелось переносить… Но муж ведь все равно все ощущал и улавливал.

Эх, была бы в голове кнопка «перезагрузки»! Как на ноутбуке или телефоне. Чтоб одним махом взять и всю систему обновить, сбросив накопившиеся обломки горя, потребности, жажды материнства… Но с сознанием так не срабатывало почему-то.

Еще более-менее помогали заботы о воспитанниках из приюта, как-то всегда погружалась в это, переключаясь и отвлекаясь. Прониклась их проблемами. Запали ей в душу эти дети, каждый со своей непростой историей. Там не было совсем малышей, Маша, наверное, не просто так взяла патронаж над этим сиротским домом. Все дети уже в том возрасте, когда надежд на усыновление и не осталось почти, многие из неблагополучных семей. Все настороженные, недоверчивые, уже битые жизнью, хотя еще и пожить-то толком не успели.

Катя приходила к ним, постепенно завоевывая доверие, узнавая истории. И мелькало в голове, что у нее и проблем-то в жизни по-настоящему сейчас нет. Что бы там ни было, а прекрасно же все.

А что ждет этих детей? Как им помочь, чем поддержать или гарантировать, что все сложится у каждого? Непросто очень выдержать такое морально, но ведь целиком от своего отключаешься.

Даже Сашу проняло. Ольшевский с Катей, бывало, ездил. Не каждый раз, но и не редко. Ходил, смотрел, изучал это место. Даже с парой парней-подростков как-то в баскетбол сыграл на площадке, пока они с Машей разбирались с закупками продуктов, искренне желая дать детям что-то сверх того, что государство выделяет, порадовать хоть каким-то лакомством. А потом это в привычку у него вошло, всегда устраивал какие-то активности, когда появлялся. А дети с радостью тянулись и искали любого внимания.

Вот и сейчас, не успели приехать из больницы, а она уже с макушкой нырнула в какое-то уныние. Попыталась отвлечься, сев за расчеты, стараясь сосредоточиться на вопросах тех, кому сложнее, и чьи проблемы важнее решить. Но оно как-то не получалось.

А Ольшевский мигом это просек, само собой.

— Саша, я стараюсь, правда, но дай мне хоть немного времени, чтобы это уложить в себе, — тихо попросила, даже и не думая пробовать отстраниться от его теплых рук и надежной поддержки.

— Нет, котена. Не дам. Все. Отменяй все свои дела, планы… Концертов у тебя не предвидится в ближайшее время, насколько я помню. Мы улетаем. Тебе врач отпуск прописала, в конце концов! Сейчас чемоданы соберем, — решительно заявил Саша и достал свой телефон одной рукой, второй ладонью продолжая согревать ее щеку.

Катерина же оторопело уставилась на него.

— Куда? — ощущая себя немного глупой, переспросила.

Они точно ничего подобного еще не обсуждали и не обговаривали.

— А вот это мы сейчас и узнаем, малышка, — подмигнул ей Саша, набирая чей-то номер. — Есть у меня контакт хорошего турагента, уверен, быстро организуют все по лучшему разряду…

— Да, Игорь, здравствуйте. Верно, Ольшевский, — уже переключился он на разговор с кем-то. — Дело такое, срочно надо жену в отпуск, развеять. Что вы нам предложить можете? — продолжая с любовью смотреть на Катерину, сообщил Саша своему собеседнику.

Катя все еще удивленно пялилась на мужа. Да уж, скорости мышления ей сейчас не хватало, точно перезарядиться пора.

— Примерные параметры задать? — усмехнулся вдруг Саша. — Сейчас выясним. Котена, — уже к ней обращаясь, поинтересовался Ольшевский. — А ты куда всегда поехать мечтала?