Битая грань (СИ)

— Риск — наше второе имя, котена! — рассмеялся вдруг Санек, подхватив ее на руки так неожиданно, что Катерина взвизгнула, еще крепче ухватившись за его плечи и шею. А он скинул туфли и пошел в комнату. — Да и я знал, что ты от этого кайфонешь скорее, чем испугаешься. Помню, что тебе всегда нравилось выступать…

— Ну, ты сравнил, Саша! — рассмеялась она в полный голос. — Отчетные выступления в музыкальной школе и почти концертный номер перед бомондом столицы и кучей важных шишек страны, еще и без всякой репетиции.

— Что я могу сказать, экспромт удался, и ты была великолепна, неподражаема! Мне завидовал там каждый, что такая талантливая и потрясающая женщина целиком и полностью моя! — жадно, горячо впился в ее губы, чуть прикусывая. Но быстро отстранился. — И, вообще, как по мне, то это тебе больше идет, да и по душе сильней, чем все эти расчеты и офисная работа, скажи? Сделаем тебя звездой сцены, а, котена? Будешь концерты давать, вечера всякие музыкальные…

Катя посмотрела на него растерянно, улыбнулась с каким-то нереальным удивлением, но что-то такое блестело в ее глазах…

— Ну кто начинает музыкальную карьеру в тридцать, любимый? — почти шепотом… возразила. Или все же спросила с неуверенностью? Ему казалось, что второе.

— А при чем тут твой возраст, малышка? — искренне удивился он. — Главное, что талант есть, это сегодня все оценили. Да и финансы для старта карьеры у нас в наличии. Так что, советую серьезно задуматься, я «за», — подмигнул он, так и усевшись с ней на руках на диван, уже серьезней взявшись за поцелуй, не оставив Кате никакой возможности спорить.

Она не могла уснуть всю ночь. Так много эмоций! Восторг, воодушевление, счастье… Какая-то неизбывающая любовь к Саше, которая словно выплескивалась из ее сердца, переполняла. А еще надежда и… страх.

Нет, не так, наверное. Не негативно.

Но с дрожью и каким-то трепетным ощущением в сердце…

Очень много всего смешалось внутри нее сейчас. Невыразимое количество впечатлений и событий. Невероятная и непривычная осень, столь многое изменившая в ее жизни, сменилась не менее необычной, насыщенной, почти волшебной, зимой. Даже погода строго соответствовала сезону, больше напоминая фильмы, чем реальную жизнь.

И Кате казалось, что она еще никогда так остро не ощущала приближение новогодних праздников и какого-то пряного аромата чуда, словно расплывающегося в воздухе. Разве что в глубоком детстве, лет в пять-семь, когда еще в Деда Мороза верила, не замечая, что под красной шубой казенные сапоги, а над ватной бородой поблескивают хитрецой глаза замполита из папиной военной части…

И вот в этом году воздух был пропитан такой же сказкой: постоянным запахом мандарин, которые регулярно привозил Саша; вкусным кофе, от аромата которого он сам и тащился больше нее; новым привкусом духов на шее, которые выбрала совершенно спонтанно и не могла перестать теперь наносить, буквально опьяняющих ее горьковатым ароматом свежей хвои… Или вот этой его идеей с ее выступлением, о которой Катерина до последнего ни слухом ни духом не знала! И когда Ксения привселюдно обратилась с просьбой исполнить любимую композицию Катерины, чтобы вечер оживить… Оторопела!.. Но ведь и тут угадал: не впала в ступор, быстро собралась, и да, удовольствие получила! Ей нравилось играть для Саши и видеть, как вспыхивают бешеной гордостью глаза любимого мужчины, когда остальные с восторгом восхищаются ее игрой…

Но был этот зимний воздух пропитан и еще кое-чем, еще почти неощутимым, но очень явным. Особенно последнюю неделю, кажется, о чем Катя даже думать осознанно пока боялась, нервно теребя то часы, то красную шелковую нить на руке. И сегодня ночью она ощущала «это» особенно остро.

Проворочалась до четырех утра с боку на бок, лишь изредка ненадолго отключаясь. Вот уж точно, счастье, что завтра не нужно на работу! Можно законно поваляться. И даже Саша не планировал никуда ехать, встреч никаких не было, хотели себе выходной устроить.

Не утерпела, тихонько поднялась и пошла в ванную, в уме говоря, что она совсем обезумела и занимается глупостями… И сама себя же не слушала.

Ольшевский проснулся внезапно. Странно. Так его только в молодости подкидывало среди ночи, когда угрозу какую-то ощущал. А сейчас с чего?.. Вроде без повода же. Да и не на стреме. Но и не по себе как-то. НЕ ХВАТАЕТ чего-то…

Оглянулся, пытаясь прислушаться в темноте. И вдруг понял, что Кати рядом нет.

— Котена? — тут же сел в кровати, глянул на телефон. Почти пять утра. Снова эти ее приступы бессонницы? — Катюша? Ты почему не спишь? — позвал, выходя в коридор.

Но ни на кухне, ни в гостиной света не было. А вот из треугольника приоткрытой двери в ванную, напротив спальни, лился мягкий свет бокового светильника.

— Малышка? У тебя все нормально? — постучал для виду и толкнул дверь.

Ну, открыто же, не хотела бы, чтоб заходил, закрылась бы толком. Да и чего он там не видел?

— Катя? Что случилось? — даже как-то занервничал вдруг Саша, увидев ее отражение в зеркале: огромные распахнутые глаза, закушенные губы и бледная до чертиков!