Битва королей (Книга вторая)

- Человек, как все прочие, - ответил он. - Я добр к своей жене, но знавал и других женщин. Стараюсь быть хорошим отцом своим сыновьям, помочь им обрести место в этом мире. Да, я нарушал законы, но до этой ночи ни разу не чувствовал, что делаю зло. Пожалуй, во мне всего намешано поровну, миледи, - и хорошего, и плохого.

- Серый человек. Не белый и не черный, того и другого понемногу. Так, сир Давос?

"А если и так, то что? Мне сдается, большинство людей и есть серые".

- Если половина лука почернела от гнили, мы говорим, что лук гнилой. Человек либо хорош, либо плох.

Костры позади превратились в тусклое зарево на черном небе, и земля почти скрылась из виду. Пришло время поворачивать назад.

- Поберегите голову, миледи. - Давос налег на руль, и лодка сделала поворот, взрезая черную воду. Мелисандра пригнулась под реем, держась рукой за планшир, спокойная, как всегда. Казалось, что в замке непременно должны услышать шум, производимый треском дерева, хлопаньем паруса и плеском воды, но Давос знал, что это не так. Рокот волн, бьющих о скалы, - вот и все, что проникает за массивную морскую стену Штормового Предела, да и то слабо.

Рябь потянулась за ними, когда они двинулись к берегу.

- Мы говорили о мужчинах, - сказал Давос. - С луком тоже все ясно. Ну а женщины как же? Это и к ним относится? Вот вы, миледи, хорошая или плохая?

- Ну что ж, - усмехнулась она, - я тоже рыцарь своего рода, достойный сир. Рыцарь света и жизни.

- Однако нынче собираетесь убить человека - как убили мейстера Крессена.

- Ваш мейстер сам отравился. Он хотел отравить меня, но меня охраняла высшая сила, а его - нет.

- А Ренли Баратеона кто убил?

Она повернула голову. Ее глаза в тени капюшона светились, как тусклые красные свечи.

- Не я.

- Лжете. - Теперь Давос был в этом уверен.

Мелисандра засмеялась снова.

- Вы блуждаете во мраке, сир Давос.

- Оно и к лучшему. - Давос указал на далекие огни Штормового Предела. Чувствуете, какой ветер холодный? Часовые на стенах будут жаться поближе к своим факелам. Немного тепла, немного света - это утешительно в столь бурную ночь. Но свет ослепит их, и они нас не заметят. - (Надеюсь.) - Сейчас нас защищает бог тьмы, миледи, - даже и вас.

Ее глаза вспыхнули чуть ярче.

- Не произносите этого имени, сир, и да не глянет на нас его черное око. Он никого не может защитить, ручаюсь вам. Он враг всего живого. Вы сами сказали: нас скрывают факелы, то есть огонь - сияющий дар Владыки Света.

- Будь по-вашему.

- Не по-моему, но так, как хочет Он.

Ветер переменился - Давос видел это по колебаниям черного паруса. Он взялся за фалы.

- Помогите мне спустить парус. Остаток пути пройдем на веслах.

Вместе они убрали парус, стоя в раскачивающейся лодке, и Давос, опустив весла в бурную черную воду, спросил:

- А кто вез вас к Ренли?

- В этом не было нужды. Его ничто не защищало. Но Штормовой Предел древняя крепость, и его камни напитаны чарами. Сквозь эти темные стены не пройдет ни одна тень - старые чары давно забыты, но действуют до сих пор.

- Тень? - По телу Давоса прошли мурашки. - Но тень - порождение тьмы.

- Вы невежественнее, чем малый ребенок, сир рыцарь. Во тьме нет теней. Тени - слуги света, дети солнца. Чем ярче пламя, тем они темнее.

Давос, нахмурясь, велел ей замолчать. Они приблизились к берегу, и над водой послышались голоса. Давос греб, и тихий плеск его весел терялся в грохоте прибоя. С моря Штормовой Предел защищал белый меловой утес - он круто вставал из воды, в полтора раза выше массивной крепостной стены наверху. В утесе зияла трещина - туда-то и правил Давос, как шестнадцать лет назад. Трещина вела в пещеру под замком, где штормовые лорды в старину построили пристань.

Этот канал, проходимый только во время прилива, был очень коварен, но Давос не забыл былых контрабандистских навыков. Он ловко провел лодку между острыми скалами, и скоро перед ними разверзлось устье пещеры. Он позволил волнам внести лодку внутрь - они швыряли ее туда-сюда и промочили его с Мелисандрой насквозь. Каменный палец в кольце пены высунулся из мрака, и Давос едва успел оттолкнуться веслом.

Они прошли в пещеру, волны улеглись, и тьма объяла их со всех сторон. Лодка медленно кружилась на месте. Эхо их дыхания отражалось от стен. Давос не ожидал, что будет так темно. В прошлый раз вдоль всего канала горели факелы, и глаза оголодавших защитников смотрели сквозь амбразуры в потолке. Он знал, что где-то впереди подъемная решетка. Работая веслами, он придержал лодку, и она мягко причалила к железной преграде.

- Вот и все - если только у вас в замке нет человека, который поднял бы решетку для вас. - Его шепот пробежал по воде, как вереница мышей на мягких розовых лапках.

- Мы уже прошли под стеной?

- Да, мы под замком, но дальше хода нет. Решетка доходит до самого дна, а прутья поставлены так близко, что даже ребенок не пролезет.