Битва королей (Книга вторая)

Дени засомневалась. Створки дверей были очень тяжелы, но Дени с великим трудом сдвинула одну из них - и увидела позади другую дверь, из простого неоструганного дерева, находившуюся, однако, правее черно-белой. Мудрецы продолжали манить ее сладкозвучными голосами, и она бросилась прочь. С Дрогоном, снова севшим ей на плечо, она влетела в другую дверь и оказалась в сумраке.

Здесь стоял длинный каменный стол, а над ним висело человеческое сердце, распухшее и синее, но еще живое. Оно билось гулкими толчками, с каждым ударом исторгая из себя вспышку индигового света. Вокруг стола маячили синие тени. Когда Дени прошла к пустому стулу на дальнем конце стола, они не шелохнулись и не повернулись к ней. В тишине слышалось только гулкое биение полуразложившегося сердца.

- Матерь драконов... - произнес кто-то полушепотом-полустоном, и другие голоса отозвались: - Драконов... драконов... драконов... - Голоса мужские и женские, один как будто даже детский. Бьющееся сердце превращало сумерки в мрак. Дени с трудом обрела дар речи, с трудом вспомнила слова, которые так часто твердила.

- Я Дейенерис Бурерожденная из дома Таргариенов, королева Семи Королевств Вестероса. - "Слышат ли они меня? Почему они не шевелятся?" Она села, сложив руки на коленях. - Я пришла просить у вас совета. Уделите мне толику вашей мудрости, о победившие смерть.

Сквозь индиговый мрак она различала черты Бессмертного справа от себя древнего старца, сморщенного и безволосого. Тело у него было густого сине-лилового цвета, губы и ногти еще темнее, почти черные. Даже белки глаз посинели. Глаза эти смотрели невидящим взором на старуху по ту сторону стола, одетую в давно сгнившее шелковое платье. Одна высохшая грудь была обнажена по квартийскому обычаю, и острый синий сосок казался твердым, как железо.

Да ведь она не дышит. Дени прислушалась к тишине. Никто из них не дышит, и не шевелится, и глаза у них ничего не видят. Неужели Бессмертные мертвы?

Ей ответил шепот, тихий, как мышиный шорох.

- Мы живы... живы... живы... - И другие шепчущие голоса подхватили: - Мы знаем... знаем... знаем...

- Я пришла сюда в поисках истины. Истинно или ложно то, что я видела в коридорах? Прошлое это или грядущее? И что означают эти видения?

- Игра теней... дни, еще не осуществленные... испей из чаши льда... испей из чаши огня...

- Матерь драконов... дитя троих...

- Троих? - непонимающе повторила она.

- Ибо три головы у дракона... - Призрачный хор шуршал у нее в голове, хотя губы вокруг не шевелились, и ничье дыхание не колебало синий воздух. - Матерь драконов... дитя бури... - Шепоты складывались в песнь. - Три огня должна ты зажечь... один за жизнь, один за смерть, один за любовь... - Сердце Дени билось в такт с тем, что плавало над столом. - Трех коней должна ты оседлать... один для похоти, один для страха, один для любви... - Ей показалось, что голоса стали громче, а ее сердцебиение и дыхание - медленнее. - Три измены должна ты испытать... одну из-за золота, одну из-за крови, одну из-за любви...

- Я не... - прошептала она почти так же тихо, как они. Что с ней творится? - Я не понимаю, - сказала она погромче. Почему здесь так трудно разговаривать? - Помогите мне. Научите меня.

- Помогите... - передразнили голоса. - Научите...

В синем мраке замелькали картины. Визерис кричал, а расплавленное золото текло по его лицу и заливало рот. Высокий меднокожий лорд с серебристо-золотыми волосами стоял под знаменем с эмблемой огненного коня, а позади него пылал город. Рубины, словно капли крови, брызнули с груди гибнущего принца, и он упал на колени в воду, прошептав напоследок женское имя. Матерь драконов, дочь смерти... Красный меч светился в руке голубоглазого короля, не отбрасывающего тени. Тряпичный дракон раскачивался на шестах над ликующей толпой. С дымящейся башни взлетело крылатое каменное чудище, выдыхая призрачный огонь. Матерь драконов, истребительница лжи... Ее серебристая кобылка трусила по траве к темному ручью под звездным небом. На носу корабля стоял труп с горящими глазами на мертвом лице, с печальной улыбкой на серых губах. На ледовой стене вырос голубой цветок, наполнив воздух своим ароматом. Матерь драконов, невеста огня...

Все быстрее и быстрее мелькали видения, одно за другим - самый воздух вокруг словно ожил. В палатке плясали тени, бескостные и жуткие. Маленькая девочка бежала босиком к большому дому с красной дверью. Мирри Маз Дуур истошно кричала в пламени, и дракон проклевывался наружу из ее лба. Серебристая лошадь волокла за собой окровавленный голый труп. Белый лев бежал в траве выше человеческого роста. Трясущиеся нагие старухи вылезали из озера близ Матери Гор и становились перед ней на колени, склонив седые головы. Десять тысяч рабов воздевали окровавленные руки, пока она неслась мимо, как ветер, на своей Серебрянке. "Матерь, матерь!" - кричали они и тянулись к ней, хватали за плащ, за подол юбки, за ноги, за грудь. Они желали ее, нуждались в ней, в огне, в жизни - и Дени распростерла руки, чтобы отдаться им...