Битва после войны

В решении Центрального Правления СЕПГ по поводу юбилея Гете указывалось, что проведение этого празднования ставит перед всеми демократическими и прогрессивными силами немецкого народа задачу — донести творчество и духовное наследие величайшего немецкого поэта до самых широких слоев народа.

Затем решением президиума Немецкого народного совета и НЭК была учреждена «Немецкая национальная премия», которая накануне дней Гете в Веймаре была присуждена ряду лиц и коллективов за выдающийся вклад, сделанный ими в науку, литературу, искусство и технику. Первым среди этих лауреатов был назван Томас Манн.

Дни Гете в Веймаре проходили с 25 по 29 августа по плану правительства Тюрингии. Для участия в юбилейных торжествах ожидался приезд Томаса Манна, который находился уже в Западной Германии, о чем было известно из передач западных радиостанций.

Члены правительства Тюрингии, представители Культурбунда, партий, профсоюзов, других общественных организаций, магистрата города Веймар ожидали, что Томас Манн проедет в Тюрингию через зональную границу в Варта (западнее Эйзенаха), но по неизвестным причинам им был избран путь через Хоф и Плауэн. В Плауэне (Саксония) он обратил внимание на то, что одна из улиц, по которой он проезжал, названа его именем. Заметили это и сопровождавшие его лица и, как он рассказывал в Веймаре, подтрунивали над этим фактом, уверяя его, что это к его приезду устроили «потемкинскую деревню».

Перед гостиницей, где должен был поселиться Томас Манн, к его прибытию собралась большая группа населения, которая шумно приветствовала знаменитого писателя, а министр Мария Торхорст от имени правительства Тюрингии произнесла приветственную речь, закончив ее обычной фразой «Добро пожаловать!».

На торжественном собрании, посвященном 200-летию со дня рождения Гете, в Веймарском национальном театре присутствовали не только представители Тюрингии, но гости из Берлина и других городов. Среди них были начальник Центрального управления народного образования Пауль Вандель, известный поэт Йоганес Бехер, писатель Арнольд Цвейг, композитор Ганс Эйслер, критик Ганс Майер, начальник отдела информации СВАГ полковник С. И. Тюльпанов и ряд других лиц.

После вдохновенной торжественной речи о значении Гете для борьбы за демократическое обновление Германии, произнесенной Я. Бехером, Пауль Вандель поздравил Томаса Манна с присуждением ему «Немецкой национальной премии имени Гете», вручил ему диплом и медаль лауреата этой премии, а затем бургомистр города Бухтенкирхен огласил принятое городским собранием депутатов 1 августа 1949 года решение об избрании Томаса Манна почетным гражданином города Веймар и вручил ему подтверждающую это решение прекрасно оформленную грамоту.

Томас Манн взволнованно благодарил всех за оказанные ему почести и сообщил, что ему присуждена такая же премия имени Гете в Западной Германии и он ее денежную часть подарил на создание фонда для нуждающихся писателей, но так как ему известно, что писатели в восточной зоне, как и вообще творческая интеллигенция, окружены заботой властей и не нуждаются в подобном фонде, он решил пожертвовать только что врученную ему премию на восстановление поврежденной американской бомбардировкой веймарской церкви «Гердеркирхе».

В честь Томаса Манна правительство Тюрингии устроило прием.

После выступлений П. Ванделя и В. Эгерата, подчеркивавших значение творчества Гете в развитии немецкой литературы и воспитании народа в духе гуманизма, поднялся со своего места Томас Манн. В зале воцарилась полная тишина.

Высокий, худой, с заметной желтизной на лице Т. Манн говорил приглушенным голосом с небольшой хрипотцой. С. И. Тюльпанов, в совершенстве владеющий немецким языком, шепотом переводил мне речь писателя. Разумеется, вспомнить все, о чем говорил Т. Манн, не представляется возможным, но по сохранившимся у меня кратким записям, сделанным после приема, хочу воспроизвести хотя бы те из положений речи писателя, которые особенно запомнились.

Прежде всего он заявил, что глубоко тронут и взволнован тем, что правительство Тюрингии и магистрат города Веймар не только так широко отмечают юбилей великого Гете, но и его собственному приезду придали торжественный характер, хотя ему, расположенному к размышлениям в одиночестве, непривычно испытывать на себе столько внимания. Манн сказал, что он не коммунист, но то, что он отказался принимать участие в дикорастущей истерии антикоммунизма и выступает за мир во всем мире, будущность которого, по его убеждению, немыслима без характерных черт коммунизма, — этот факт вполне достаточен для того, чтобы к нему с доверием относились сторонники коммунистического социального вероисповедания.