Битва после войны

Деятельность земельного банка контролировалась финансовым отделом УСВАТ, начальником которого был тогда А. С. Ветров. Он пришел ко мне вместе с директором банка Г. Фишером. Тот сообщил, что перед самым концом войны нацистские власти, видя приближавшуюся неминуемую гибель рейха, потребовали раздать все деньги населению по вкладам, закрыли банки и другие финансовые учреждения. Только после вступления советских войск в Тюрингию от населения снова стали поступать в банки и сберегательные кассы денежные средства. Но наличных денег в банке еще недостаточно, чтобы удовлетворить все промышленные предприятия кредитами. Нужно восстановить доверие жителей к банкам и сберегательным кассам, чтобы приток денег значительно возрос.

— Мы попали в замкнутый круг, — сокрушался директор, — нет денег, поэтому нельзя развернуть промышленное и кустарное производство, а нет промышленных товаров — не будет торговли и, следовательно, денежных поступлений.

— Где же выход?

— Ищем, господин генерал, ищем!

— Кто ищет, тот всегда найдет, — ответил я словами известной песни, не слишком в общем-то доверяя информации Г. Фишера, тем более, что он являлся членом ЛДП, тюрингские руководители которой не особенно лояльно относились к начавшемуся строительству нового демократического порядка. Пришлось твердо заявить ему, что сегодня главной задачей является пуск в ход промышленных и кустарных предприятий, и если к нему будут обращаться руководители предприятий за финансовой помощью, то нужно обязательно удовлетворять их просьбы.

— Это не просьба, а приказ СВА, — подчеркнул я и потребовал, чтобы Фишер каждые десять дней информировал меня через финансовый отдел нашего управления о выполнении этого приказа.

Директор банка тяжело вздохнул, неопределенно развел руками и, наверное, хотел что-то сказать, но я поспешил попрощаться с ним, так как был убежден, что он попрежнему будет утверждать, что денег в банке нет. Когда Фишер ушел, я посоветовал А. С. Ветрову через финансовый отдел земельного управления значительно усилить контроль за деятельностью немецкого банка и в случае обнаружения саботажа со стороны его сотрудников немедленно принимать к ним самые строгие меры.

Кажется, перспектива быть наказанными за саботаж против интересов тюрингских граждан подействовала на директора земельного банка и его сотрудников отрезвляюще. Постепенно кредитование промышленных и кустарных предприятий приобрело стабильный характер, и вскоре продукция их вошла в нормальный торговый оборот, особенно изделия кустарей и мелкой промышленности.

И когда Главноначальствующий СВАГ Маршал Советского Союза Г. К. Жуков пригласил к себе на совещание всех президентов земель и провинций, чтобы проверить, как выполняется его приказ, то президент Тюрингии Р. Пауль сообщил ему, что из 2,9 миллионов жителей земли на промышленных и промысловых предприятиях уже работают 942 тысячи человек и что из 5300 промышленных предприятий пущено в ход 4500.

Получалось, что каждый третий житель земли был уже занят на производстве. На деле положение было совсем иное. Мне пришлось серьезно поговорить с Паулем только после совещания. Он оправдывался тем, что данные о состоянии промышленного производства ему, видимо, намеренно «подсунули» в промышленном отделе. Я посоветовал Паулю впредь сверять свои сведения с данными промышленного отдела УСВАТ, куда они поступают не только из немецких органов самоуправления, но и из комендатур, которые на местах придирчиво проверяют любую информацию, касающуюся развития экономики.

Правда, комендатурам не легко было учитывать производственную деятельность предприятий, среди которых преобладали мелкие и довольно многочисленные. Их владельцы давали отчет комендатурам по выполнению планов производства, и надо подчеркнуть, что частные промышленники старались выполнять и перевыполнять производственные задания, разумеется, в погоне за прибылью.

Желая сохранить на производстве квалифицированных рабочих или переманить их с других предприятий, промышленники, вопреки установленному порядку, даже шли на самовольное повышение заработной платы опытным специалистам. Сложность нашего положения в этих делах заключалась в том, что, строя в принципе всю работу в интересах рабочего класса и повышения его материального благосостояния, в данном случае мы должны были отказывать частным владельцам в их попытках под любым предлогом нарушать тарифные ставки.

Но подкупы рабочих и служащих проявлялись и в других формах. Так, владелец типографии «Оленротше» в Эрфурте Георг Рихтер систематически поощрял старые квалифицированные кадры разными подачками. То же делали и владельцы текстильных фабрик «Зегель» и «Шюгц» в Гере. Причем это не отразилось на доходах предпринимателей, имевших большие барыши от продажи товаров по спекулятивным ценам.