Битва ставок. Великое противостояние. 1941-1945

Второй военный день ознаменовался тем, что Гитлер не стал слушать доклады штабов ОКВ и групп армий, а пополудни в обстановке секретности, в спецпоезде «Атлас» направился в «Вольфшанце», свою военную Главную Ставку, расположившуюся вблизи Растенбурга, в густом девственном лесу.

Верховный главнокомандующий вышел из машины и пешком, в сопровождении адъютантов Шмундта, Видемана, Белана, Гюнше, камердинера Линге и доктора Морреля, направился к своему бункеру. Здесь, за тремя рядами высоких бетонных о град, уходящих в глубь леса от шлагбаумов контрольно-пропускных пунктов, Гитлер уже не опасался покушений на свою «драгоценную жизнь».

В часе езды от «Вольфшанце» расположились Генштаб сухопутных войск (ОКХ) и Главный штаб Военно-Воздушных сил (ОКЛ). Они окопались в таком же хвойном лесу под Алленбургом. Для поездок в Главную Ставку командование сухопутных войск использовало обычный пассажирский вагон. А вот Главком «люфтваффе» рейхсмаршал Геринг, как второе лицо в рейхе, в сопровождении большой свиты следовал в «Вольфшанце» на ярко раскрашенном дизельном поезде из трех, меблированных под красное дерево, вагонов. Вся его обслуга была одета в ослепительно белые костюмы.

Торжественный переезд в Ставку состоялся, но еще сто часов она оставалась безучастной к событиям на Востоке. Однако весь огромный штабной механизм с первого часа пребывания уже работал на полные обороты. Собирались донесения о ходе боевых действий сухопутных войск, авиации и флота в России, в Северной Африке, в Средиземном и Балтийском морях, на Западе и на Балканах. На оперативных картах пунктуально наносилась фронтовая обстановка. Обсуждались предложения по диспозиции войск на главных направлениях.

Принимая фельдмаршала фон Браухича на третий день «русской кампании», Гитлер напомнил Главкому сухопутных войск, что и Наполеон овладел Каунасом и Вильнюсом тоже 24 июня. И: в довольно сдержанной форме выразил собеседнику свое беспокойство – кольцо вокруг группировки русских у Белостока еще не замкнуто вермахтом полностью.

– Я очень прошу вас напомнить командованию 4-й и 9-й армий о необходимости скорейшего окружения большевиков в предместьях Белостока, – на мгновение Гитлер оторвал взгляд от «оперативки». – Пусть фон Клюге и Штраус знают – я не успокоюсь с этим требованием, пока не получу от них доклады о выполнении этого моего приказа!

Генерал Йодль, присутствующий при этом разговоре, с интересом посмотрел на фон Браухича и ждал, что ответит Главком сухопутных войск на резонное требование фюрера.

– Мой фюрер, вчера в разговоре по телефону, фельдмаршал фон Бок доложил мне о мерах в этом направлении, – с чувством собственного достоинства сказал Браухич, полагая, что такой ответ вполне устроит фюрера.

– Я и хочу точно знать, каковы эти меры? – Гитлер обеими руками уперся в край стола.

– 7-й армейский корпус 4-й армии идет на сближение с 8-м армейским корпусом 9-й армии. Через день – два они встретятся у Волковыска и замкнут кольцо окружения, – Браухич ткнул указкой в «оперативку» и добавил: – На Клюге и Штрауса мною возложена личная ответственность за успех этой важнейшей операции.

– Ясно, – недовольно процедил Гитлер. – Но надо быть требовательнее к подчиненным.

Медлительность ОКХ в Белостокской операции возмущала Гитлера. Вечером 26 июня он лично переговорил по телефону с командующим группой армий «Центр».

– Фельдмаршал фон Бок! Я решил посоветоваться с вами по поводу планов дальнейшего наступления, – строго сказал Гитлер. – Вам это неизвестно, но ударный клин генерал-полковника Клейста попал в трудное положение из-за наступления свежих сил большевиков. Прямых угроз нет. Фронтовое командование Советов деморализовано, и Москва непосредственно руководит боевыми действиями своих войск. У нас есть время, и я бы хотел, чтобы после уничтожения группировки русских у Белостока основные усилия группы армий «Центр» вы перенесли в полосу наступления войск Рунштедта.

– Мой фюрер, – пылко возразил Бок. – Я всесторонне изучу ваше предложение и готов прийти на помощь фельдмаршалу фон Рунштедту. Однако осложнения в районе Белостока не позволяют мне сделать это немедленно.

– Какие осложнения? О чем вы говорите? Я не знаю ни о каких осложнениях! – Гитлер повысил голос. – Выдвинули свои танковые группы далеко вперед, а теперь докладываете мне об осложнениях? Я дважды рекомендовал Браухичу не делать этого!

– Мой фюрер, я докладываю вам самые последние данные об оперативной обстановке в полосе наступления своей группы армий. Пытаясь вырваться из окружения, русские ведут атаки в направлении Гродно и Волковыска. Они вынуждают наши пехотные соединения вести бои с перевернутым фронтом: Я имею в виду именно эти осложнения.

– Я учту ваши замечания, – сердито бросил в микрофон Гитлер, завершая явно неудавшийся разговор.