Битва трех императоров. Наполеон, Россия и Европа. 1799 – 1805 гг.

Наконец, в относительно новой работе Е. В. Мезенцева «Война России с наполеоновской Францией в 1805 г.» можно прочитать, как указывалось во введении, что у французов было даже «десятикратное численное превосходство»![571]

До подобной фантастики доходит, пожалуй, разве что этот историк, но в общем же в русской историографии закрепилось как некое незыблемое положение, что шеститысячный арьергард Багратиона остановил, почти что разбил, хотя и ценой больших потерь, тридцатитысячную группировку под командованием Мюрата.

История Шенграбенского боя, ставшего поистине иконой благодаря бессмертному роману Толстого «Война и мир», всегда занимала автора этих строк. Неужели подобное действительно возможно? Быть может, русские источники сильно приуменьшают численность отряда Багратиона и преувеличивают численность французов?.. Как ни странно, численность войск Багратиона была действительно почти что такой, а французов было даже немного больше.

Что же тогда в реальности произошло? Каким образом армии Кутузова удалось избежать окружения и разгрома, а Багратиону с горстью войск заслонить отступающие русские колонны? Какова тайна произошедшего под Шенграбеном? Обо всем этом речь пойдет в этой главе…

Едва только мосты через Дунай были захвачены, как по ним двинулись одна за другой колонны французских войск. Наполеон был поистине в восторге от находчивости своих офицеров, которые вернули ему надежду на быструю победу и скорое окончание войны. Дивизия Сюше перешла реку вслед за гренадерами и вечером расположилась на биваке на левом берегу Дуная.

Нужно сказать, что после взятия мостов возникла путаница и неразбериха. Маршалы, которые захватили переправу, воспользовавшись не слишком рыцарским приемом, испытывали некоторое смущение и хотели показать австрийцам, что действительно существует общее перемирие. Поэтому, когда на пути французов встретился большой австрийский отряд, его не только не атаковали, но и, более того, любезно пропустили сквозь ряды французских войск и дали ему уйти восвояси.

«Мы остановились, чтобы дать пройти сквозь наши ряды четырем-пяти тысячам отступавших австрийцев, – написал в своем дневнике Фантен дез Одоар. – Мирное шествие этого войска нас немного изумило. Мы подумали, что снова объявлено перемирие. Австрийские офицеры, с которыми мы обмолвились несколькими словами на ходу, думали то же самое. С той и другой стороны обменивались дружескими приветствиями и говорили о скором заключении мира»[572].

Вечером некоторые австрийские и французские полки стояли в непосредственной близости. Д’Эральд, хирург дивизии Сюше, видел, что в деревне недалеко от моста «войска расположились на бивак вперемешку с австрийцами так, словно они были друзьями»[573].

На следующий день 14 ноября французские дивизии устремились вперед. В северо-восточном направлении по дороге на Цнайм двинулись основные силы под командованием Мюрата и Ланна. В северном направлении по дороге на Никольсбург поскакали кавалеристы Мильо. В это время через столицу Австрии проходили войска корпуса Сульта и Даву, которые догнали в этот день главную квартиру.

Жители Вены смогли в очередной раз посмотреть на парад французской армии. «14 ноября корпуса маршала Сульта и Даву прошли через город в полной парадной форме, – вспоминал генерал Бигарре, тогда командир 4-го линейного полка из дивизии Вандамма. – Жители стояли толпами по сторонам улиц, чтобы посмотреть на эту великолепную армию, репутация которой стала поистине грандиозной… Ни один житель не был обижен, и французские войска сохраняли безупречную дисциплину в своем триумфальном марше»[574]

. Император расположился в загородном Шенбруннском дворце.

В Вене были найдены огромные запасы, оставленные австрийцами. Командование Императорского Арсенала вежливо ожидало у входа появления французского офицера, который принял списки вооружения и запасов, находящихся в Арсенале. В руки французов попали 2 тыс. пушек, 100 тыс. ружей, многие сотни тонн пороха, сотни тысяч ядер и миллионы патронов. Отныне Вена превратилась в надежную базу для дальнейших операций.

22-й бюллетень Великой армии сообщал следующее: «…недовольство народа [политикой австрийского правительства. – Примеч. авт.] трудно поддается описанию. В Вене и во всех провинциях Австрийской монархии говорят, что ими плохо управляли, что в интересах Англии страну вовлекли в разорительную, несправедливую войну… что финансы находятся в самом большом расстройстве, что государственная казна и состояния простых граждан разорены из-за обесценивающихся ассигнаций, которые потеряли 50 % своей стоимости, что и так уже достаточно неприятностей, чтобы к ним еще добавлять несчастья войны»[575].