Битва за Кавказ

Лучше генерала Грабе никто не знал левофланговый участок Кавказской линии, где схватки кипели вовсю. В прошлом голу он возглавил отряд и в ожесточённом сражении у Аргудала нанёс Шамилю серьёзное поражение. В многовёрстном преследовании отряд достиг аула Ахульчо, ворвался в него в полной уверенности схватить Шамиля, но тот сумел выскользнуть.

   — На днях я встречался с генералом Галафеевым, — продолжал Грабе. — Он просил направить к нему грамотного человека, чтобы вести журнал боевых действий отряда. Уверен, что это дело для вас.

Михаил Юрьевич не посмел отказаться. На следующий день, не задерживаясь, он поспешил к крепости Грозной. Ехал он через Кизляр.

Поиски отряда привели поэта в лес, раскинувшийся на многие версты. Северная опушка подступала к чеченскому селению Самашки, а противоположный его край уходил далеко к предгорью.

Генерал Галафеев встретил Лермонтова сдержанно. Выслушав рапорт, оглядел его, как бы оценивая достоинства прибывшего поручика-поэта.

На тёмном от загара лице генерала выделялись белыми стрелочками морщины у глаз, седыми были виски и бакенбарды. На ногах грубые, запылённые сапоги. «Этот не паркетный генерал, каких в столице множество», — отметил про себя Михаил Юрьевич.

Ныне отряд генерала предпринимал экспедицию в Малую Чечню, чтобы наказать жителей за признание ими власти Шамиля.

— О вас, поручик, я слышал похвальное и надеюсь па вашу помощь в бумажных делах. Я к ним не очень расположен. Поэтому вам большую часть времени придётся быть при штабе.

А вскоре, 11 июля, в лесу, у реки Валерик произошло то памятное сражение, о котором Лермонтов поведал миру.

Раз это было под Гихами —Мы проходили тёмный лес...Вдруг залп... Глядим: лежат рядами,Что нужды? Здешние полки Народ испытанный... «В штыки,Дружнее!» — раздалось за нами.Кровь загорелася в груди!Все офицеры впереди...

С трудом вспоминая строки поэмы, я прошёл вдоль говорливого потока.

Верхом помчался на завалы,Кто не успел спрыгнуть с коня...«Ура!» — и смолкло. «Вон кинжалы,В приклады!» — и пошла резня.И два часа в струях потокаБой длился. Резались жестоко,Как звери, молча, с грудью грудь,

Ручей телами запрудили.

В автобусе шофёр объяснял:

   — Валерик — по-нашему, речка смерти. Когда-то здесь было большое сражение. Немало людей погибло.

Завершая творение, поэт писал:

Я думал: «Жалкий человек.Чего он хочет!.. Небо ясно,Под небом места много всем,Но беспрестанно и напрасно

Один враждует он — зачем?»

В том сражении поручик Лермонтов отличился, за храбрость был представлен к ордену Станислава 3-й степени. Только реляция в долгом пути задержалась. Когда легла на стол императору, поэта уже не было. Его тело покоилось у Пятигорска, под Машуком.

Лес, в котором раскинулся наш полевой лагерь, занимал большую площадь. Проложенная вдоль него дорога тянулась почти на десяток километров. Строгими рядами были натянуты палатки рот и батальонов, серыми квадратами утрамбованной щебёнки выделялись плацы, бросались в глаза раскрашенные в яркие краски гимнастические снаряды спортивных городков, под навесами скрывались учебные классы. В тыльной части находились офицерские домики, столовые, киноплощадки. В некотором отдалении застыла голубая даль пруда.

Я спросил офицера-инженера, откуда подвели воду к пруду.

   — А из недалёкой речки. Валерик называется.

По вечерам после дневного зноя у пруда всегда было шумно. Приходили не только офицеры, но и жители из ближайших селений. Испытывая блаженство, люди плескались в прохладной воде. Окунался и я. И не раз тогда вспоминались мне слова шофёра, назвавшего Валерик речкой смерти. Нет, теперь она была речкой жизни, мира, согласия.

Пребывание в лагере совпало с наиболее ответственным периодом боевой подготовки — летней учёбой. Манёвры, стрельбы, вождение боевых машин начинались с утра и продолжались дотемна.

В основном учения мы проводили на Сунженском хребте, реже — на дальнем, Терском. В годы Великой Отечественной войны в этих местах происходили ожесточённые бои с движущимися к Грозному немецко-фашистскими войсками. Здесь сражались бойцы всех народов Советского Союза. Они проливали кровь, отстаивая независимость Чечено-Ингушетии как части своей Родины.

Однажды, когда учения шли в районе Терского хребта и нижнего течения Терека, нас предупредили, что в этих местах орудует банда какого-то Магомы. Главарь переодевается в форму майора, а бандиты охотятся за оружием.