Битва за Крым

Увы, проку от этих телеигрушек оказалось мало, и с началом войны все «штучки» Бекаури отправили на склады, а сам он к этому времени был репрессирован.

Другой авантюрист Л.В. Курчевский задумал перевооружить всю артиллерию на динамореактивные, то есть безоткатные пушки. Речь шла и о сухопутных, и о корабельных, и об авиационных пушках. Было изготовлено свыше пяти тысяч подобных орудий, и все они пошли на лом еще до войны[23].

Группа артиллеристов предложила создать сверхдальнобойную 180-мм корабельную пушку. 180-мм пушка стреляла на дистанцию до 38 км снарядами весом 97 кг, причем бронебойный снаряд содержал около 2 кг взрывчатого вещества, а фугасный — около 7 кг. Понятно, что серьезных повреждений вражескому крейсеру, не говоря уж о линкорах, такой снаряд нанести не мог. А хуже всего то, что попасть в движущийся линкор, а тем более в крейсер с дистанции свыше 150 кабельтовых (27,5 км) можно было только случайно. Кстати, «Общие таблицы стрельбы» (ОТС) для 180-мм пушек были рассчитаны лишь до дистанции 189 кабельтовых (34,6 км), при этом срединное отклонение по дальности составляло свыше 180 м, то есть не менее кабельтова. Таким образом, из таблиц стрельбы следует, что красные военморы из 180-мм орудий не собирались стрелять даже по береговым целям. Хотя стрельба на такую дальность могла быть эффективна только по площадным береговым целям. —

Вероятность рассеивания по дальности составляла свыше 220 м, а боковое — свыше 32 м, и то теоретически. А практически у нас тогда не было ПУСов[24], чтобы стрелять на такие дистанции.

Тем не менее такими тяжелыми, дорогими и обладавшими низкой живучестью пушками был вооружен крейсер «Красный Кавказ» и все новые крейсера проектов 26 и 26бис.

А «дальнобойщики» не унимались, и в 1930-е годы было испытано несколько десятков орудий с каналами, переделанными для стрельбы нарезными, полигональными и подкалиберными снарядами. Но огромное рассеивание, слабое фугасное действие, сложность изготовления и заряжания этими снарядами исключали их принятие на вооружение[25].

Не лучше дело обстояло и с сухопутной артиллерией. Игнорируя опыт Первой мировой войны, советское руководство не уделяло должного внимания навесному огню артиллерии, зациклившись на настильном огне. Для сравнения скажу, что германские дивизии не имели пушек, за исключением зенитных и противотанковых. Полковая артиллерия состояла из 7,5-см и 15-см пехотных орудий, а дивизионная — из 10,5-см и 15-см гаубиц. Пушки имела только тяжелая артиллерия. Все полевые и дивизионные орудия вермахта могли вести эффективно навесную стрельбу за счет больших углов возвышения и раздельно-гильзового заряжания, что позволяло, варьируя заряды, менять крутизну траектории снаряда.

Наши же полковые и дивизионные пушки не имели возможности вести навесной огонь.

Поражения РККА в 1941 г. до смерти Сталина объяснялись у нас исключительно внезапностью нападения. Со времени XX съезда КПСС стало модно во всем винить Сталина, Берия, Жданова и др., которые де не слушали наших разведчиков и гениальных полководцев типа Жукова.

Возникает естественный вопрос, а почему все генералы и члены ЦК терпели такого «дурака», как Сталин? И если он «дурак», то как он сумел из лапотной России сделать великую индустриальную державу? Как могли «дурак» Сталин и «террорист» Берия, который только всем грозил и всем мешал, эвакуировать промышленность на Урал и в Сибирь и наладить там невиданное в истории производство военной техники?

Увы, не сходятся концы с концами у наших горе-историков. Мы никогда не поймем причин поражений в 1941–1942 годах, если по-прежнему не будем трогать двух «священных коров» — генералитет и рядовой личный состав.

Никто не спорит, что в техническом оснащении Красной Армии и Флота было полно изъянов, и о многих из них говорится в этой книге. Но в общем и целом в ходе Великой Отечественной войны в качественном отношении наша военная техника не уступала противнику, а в численном отношении намного превосходила ее.