Битва за Лукоморье. Книга II

Обедать так обедать. Огнегор любил застолья, и не только из-за самой еды, хотя до сих пор, несмотря на более чем солидный возраст, испытывал наслаждение от вида и запаха красиво поданных любимых блюд, от их вкуса – то пикантного и острого, то нежного и мягкого. Помимо этого, привлекала хозяина Громовых Палат возможность изложить перед сотрапезниками свои идеи, обсудить, поспорить, а иногда и просто посплетничать. Подобные разговоры помогали выбрать важное и отсеять ненужное, придать мыслям стройность, а сплетни – узнать что-нибудь новое и подчас интересное.

В одиночестве Огнегор есть не любил, но чести разделить с ним трапезу удостаивались немногие. Чаще всего это был кто-то из старших чародеев-соратников, а если никого приличного под рукой не оказывалось, приходилось сажать за стол кого-то из шутиков-надзорников… хотя с этими никакого обмена мнениями, разумеется, не было.

– Отобедай-ка со мной, Ярозор, – хлопнул в ладоши колдун, указывая на широкий стол, к которому уже бежали с разнообразными блюдами проворные кузутики. – Посидим рядком, поговорим ладком. О нужном инструменте не переживай. Линяло тебя проводит и все выдаст.

Ярозор ожидаемо смутился и пробасил:

– Да некогда мне долго э-э-э… рассиживаться. Как бы э-э-э… не напортачили там без меня, – однако, увидев, что хозяин нахмурился, мастер тут же осекся и зачастил: – Спасибо э-э-э… за честь. Перекушу маленько и побегу.

Странный он. Нет бы, наслаждаться всей полнотой жизни, радоваться тому, что есть, так об одной работе и думает. Чародей с наслаждением вдохнул аромат приправленного майораном и эстрагоном мяса. Нежное получилось, сочное, чуть розоватое, во рту само тает. И соус к нему правильно приготовлен, расстарался кухарик Пузанчик. Под такое мясцо стоит выпить немного настойки на шестидесяти шести травах, рецепт которой Огнегор лично у одной старой ведьмы выпытал.

Ярозор тяпнул наполненный радушным хозяином кубок, даже не распробовав. Да разве так надо пить драгоценный бальзам? Сначала следует втянуть ноздрями тонкий аромат, потом повертеть в руках, прогреть немного, еще раз вдохнуть, сделать глоток, перекатить во рту огненную жидкость, проглотить, выдохнуть, ощутить послевкусие. Почувствовать, как разливается по жилам тепло и целебная мощь подобранных с умом трав. Сколь долго ни живи на свете, а есть вещи, которые никогда не наскучат…

Да только не дано угрюмому зодчему ценить жизнь и наслаждаться ею, молод еще, торопится все время куда-то, без работы не может, что твой кузутик… Когда-то, очень-очень давно, таким был и Огнегор, но с тех пор минули века…

Возмужав, чародей научился вовремя останавливаться и как следует отдыхать. Никому бы не пришло в голову обвинить его в лени – нет, он умел полностью отдаваться работе, но ценил и те редкие минуты отдыха, которые ему выпадали. Все те же беседы за столом Огнегор расценивал как приятное времяпровождение. Правда, сейчас его говорить не тянуло – похоже, сказались на настроении дурные вести о сгинувшем отряде и накопившаяся усталость.

Жаль, тело с годами не молодеет, приходится прибегать ко всяческим ухищрениям, чтобы поддерживать его в приличном состоянии. Прожитое, что пролитое, не воротишь. Огнегор украдкой бросил взгляд на свое отражение в большом зеркале на стене. Да уж, видок неважный – под глазами мешки, на лбу и щеках – глубокие морщины, хорошо хоть борода скрывает дряблую шею.

Увял лицом чародей. Так ведь и пожил немало, а пережил – и того больше! Под погоду еще и старые раны да переломы болят, только мази волшебные и спасают. Волей-неволей задумаешься о неминуемом конце. Смерть Огнегора не страшила, но с годами он научился ценить свою жизнь и умирать не собирался – слишком много дел задумано, кто их сумеет до ума довести, если не он? Таким, как Ярозор, нужны наставники и повелители, а уж остальному стаду – тем более.

– Откушай ветчины, Ярозор! – не выдержал Огнегор, глядя, как мастер упорно накладывает себе в блюдо одни лишь жареные куриные крылышки. – Отменная ветчина, свиней откармливают особыми желудями и каштанами. А к ней закуска из грибов редкостных, земляных…

– Спасибо, – рассеянно ответил зодчий, но так к ветчине и не притронулся. Зато спросил, пряча глаза: – А не скажешь, повелитель, э-э-э… где Нияда сейчас э-э-э… обретается?

О чувствах, которые питал искусник к красотке-ведьме, Огнегор прекрасно знал, и его немало забавляло, что бугай в летах сохнет по девке, как безусый юнец. Любовь? Выдумки. Нет никакой любви, есть лишь страсть и утехи тела, да и те Ярозору не светят. Нияда мужчин терпеть не может, так что зодчий только время тратит.

– Уехала Нияда, по делам. – Огнегор неторопливо отправил в рот печеночный хлебец. – На север. Разыскивает для меня кое-что.

Ярозор враз поскучнел, допил свой кубок, провел по губам рукавом и поспешил откланяться:

– Спасибо за честь и угощение, повелитель. Да только дело стоит, надо бы уже сегодня э-э-э… успеть новые буры приспособить. Есть еще одна задумка, как наладить подачу воды в верхние палаты… э-э-э… как сделаю, покажу.