Битва за небо

На калитке скопилось немало снега, его хвастливо смахнули при помощи Воздушной Ловушки. Ксения постаралась поймать отпечаток Стиля, но в калитку уже протискивался мужчина с настоящим, полноценным мечом. За восемь лет, прошедших с последней встречи, дядя Поликарп практически не изменился. Прибавилось немного морщин, стала гуще знаменитая рыжая борода, но в сущности ничего не исчезло. Часть опасений, припасенных специально для этого часа, рассеялась без следа. Воспоминания не обманули – маленькая приятная неожиданность: все оказалось именно таким, каким было в детстве.

– Господи! Ксения! Тебя не узнать! – приветливо распахнул объятия Поликарп Матвеевич. – Красавица! Хоть картины с тебя пиши… А я-то грешным делом думал, что ты через Петербург поедешь, в столицу заглянешь. Думал, вечером, как фонари зажигать станем, так и появишься. Сейчас я своих оболтусов попрошу вещи в дом затащить, Оксана самовар поставит…

Его монолог перетекал от одной темы к другой, то и дело перемежался замечаниями о том, как летит время, как велика матушка-Русь, и о том, что надо чаще навещать старых друзей.

Ксения позволила дяде отвести себя в дом, оставив багаж на совести дядиных учеников и моментально залезшего по пояс в двигательный отсек Михея.

Самовар закипел в считаные секунды – стоило только дяде театрально постучать по кранику рукоятью своего меча. Оксана, оказавшаяся старшей служанкой в доме, принесла баранок, новомодных столичных сладостей и домашних пирожков с пылу с жару. Чувствовалось – говоря о том, что ждет ее только к вечеру, Поликарп Матвеевич покривил душой.

– Рассказывай, – накормив и напоив гостью, попросил он. – О том, что случилось на Амуре, я уже знаю. Один мой товарищ, тоже военный, вовремя написал письмо. Как знал, что мне надо об этом сообщить. Так что переходи сразу к деталям. Как отец, что с братьями, со школой…

Ксения подавила в себе желание разрыдаться и сжала под столом уложенный на колени вольт:

– Я не в курсе, что написал вам ваш товарищ, но выглядело это просто ужасно. Японцы переправили через реку диверсионный отряд, и те вырезали четыре пограничные заставы. Гарнизон спохватился только после того, как пришло время перемигиваться гелиографом, то есть уже утром. Разумеется, выслали патрули, подняли по тревоге броненосцы, но так никого на нашем берегу и не поймали. Специалист по стилевидению отпечатки собрал, но толку от них? Поймать диверсантов с помощью стилевидения в наше время практически невозможно. Андрей в ту ночь заступил часовым – его нашли сразу, а вот Константин все еще считается пропавшим без вести. У матери есть надежда, что его взяли в плен, уж и не знаю даже с какими целями. Если это провокация, то пленные не нужны, а если он все-таки в плену – то зачем? Конечно, маме мы ничего такого не говорим: пусть уж лучше думает, что сын в плену у японцев – благо они с пленными вроде как неплохо обходятся.

Поликарп Матвеевич сочувственно нахмурился. В число его товарищей, с которыми он регулярно переписывался, входили и японские самураи-психотехники. Представить себе хоть кого-нибудь из них совершающим коварную ночную вылазку в пограничный городок, да еще не с разведывательными целями, а чтобы вырезать всех подряд, было затруднительно. Да и невыгодно было бы Японии заполучить войну на два фронта – с Британией и Россией сразу. Придется упомянуть об этом случае в ближайшем письме к господину Асикаге.

Ощущая исходящее от дяди Поликарпа замешательство, Ксения осторожно погладила лезвие вольта. После сладкого чая и короткого рассказа о судьбе братьев на грани естественных и психотехнических ощущений появилось что-то странное. Что-то похожее на запоздалое предчувствие. Именно так. Парадоксальное, с легкой эмоциональной щербинкой, манящее и пугающее, неотвратимое. Должно быть, что-то в этом роде испытывала героиня ее любимой книги, перед тем как бросилась в погоню за белым кроликом.

– Значит, тебя отправили ко мне, – постарался сменить тему Поликарп Матвеевич. – Рекомендательное письмо от твоего отца – не от сэнсэя – пришло два дня назад. Ты специализируешься немного не по моей части, но на последнем ученическом курсе это уже не страшно. А вот Воздушную Ловушку мы тебе натренируем. То, чем ты Михея осадила, только в этом качестве и годится. По тем возможностям, которыми я не располагаю, ты всегда сможешь получить консультацию в нашем Университете. Профессор Воронин, мой хороший знакомый, заведует кафедрой прикладной футуроскопии. Между прочим, он намекал на твой приезд еще осенью.

О господи! Старательно изничтожаемое чувство вины накатило с новой силой. Если бы она была чуть старше… если бы успела овладеть своим талантом до того, как братья отправились на злополучное дежурство. Ох уж это сослагательное наклонение. Половина всех бед в мире от тебя…

– Не казни себя, – постарался успокоить ее Поликарп Матвеевич.