Битва за Ориент

Да только всё без толку: для кухонь нужно было специально готовить штат поваров, содержать и обслуживать выделенный для них транспорт и автоприцепы. В общем, приложить старания. А на Арабском Востоке лень всегда была и пока остаётся первой и, наверное, главной движущей силой прогресса!

«Были бы кухни, ели бы сейчас горячую пищу, а не эту полусинтетику!» – тяжело вздохнул Дорошин, орудуя в пластиковом контейнере с сухим пайком, состоявшем из консервированного тунца, галет, плавленого сыра и сваренных вкрутую двух куриных яиц.

Запивать пищу, которая всухую не лезла в глотку, пришлось всё той же ненавистной для Павла «Кока-колой». В противном случае пришлось бы пить привезённую в бочке воду – противно тёплую, сомнительного происхождения.

Поздним вечером, укладываясь «на покой», умаявшийся за день подполковник, борясь с наваливавшимся на него сном, заставил себя выслушать по телевизору последние известия. Все западные СМИ, а также арабские телеканалы «Аль-Джазира» и «Аль-Арабийя» в один голос, будто по чьей-то команде, с завидным постоянством и периодичностью повторяли «срочное сообщение» о гибели командующего правительственных войск и сына ливийского лидера Хамиса в результате воздушной бомбардировки альянсом отступавших от Бенгази войск.

За последние полмесяца это была уже третья по счёту дезинформация по поводу гибели бывшего командира бригады спецназа. Последняя «утка» продержалась совсем немного и цели своей не достигла, но, судя по всему, те, кто вёл психологическую обработку правительственных войск, так до конца от неё и не отказались.

«Хотят выдать желаемое за действительное!» – буркнул себе под нос засыпающий Павел.

Ранее он непременно бы поинтересовался наличием всяких ползающих и прыгающих гадов под койкой и вообще в палатке. Но это бы – раньше. Теперь же он провалился в сон, полный тревожных видений, лишь коснувшись головой подушки.

Спал и Борислав, держа в руке открытым православный молитвослов, который непременно читал, шевеля губами, дважды в день, утром и вечером, при любых обстоятельствах.

Глава 9

– Ты как себя чувствуешь? – спросил Борислав, заглядывая Дорошину в глаза. – Бледный какой-то, и глаза у тебя блестят. Так бывает, когда повышается температура.

– Знаешь, что-то и правда не очень, – признался Павел.

– Это потому, что ты вчера мылся холодной водой, а вечера-то ещё прохладные! – нравоучительно проворчал серб.

– Другой воды не было, а я уже весь коростой покрылся и пропах «чудными» местными запахами.

– А рука как?

– Побаливает и, похоже, припухла.

– Ты вот что, Павел, сейчас всё равно делать нечего – затишье. Бери Ганема, машину и сгоняй в Сирт, в «русский госпиталь». До города здесь всего 17 километров. Руку свою покажешь.

– А почему госпиталь называют «русским»? – удивился Дорошин.

– А там украинские врачи и медсёстры работают. Такие жёнки красивые! – мечтательно закатил глаза Борислав.

– Украина теперь – отдельное государство, – напомнил Дорошин. – А почему их не эвакуировали с началом агрессии как, скажем, других иностранцев?

– Не успели.

«Эх, жёнки, жёнки!» – мысленно пожалел украинок Павел, пользуясь лексиконом своего товарища.

* * *

Сирт неожиданно вынырнул из-за песочных барханов. Маленький, захолустный городок состоял из нескольких пыльных улочек. И только пара-тройка из них были с твёрдым, асфальтовым покрытием.

Правда, за время, прошедшее с восьмидесятых годов, бесследно исчез пологий овраг, тянувшийся когда-то чуть ли не в самом центре городка. В общем, всё было узнаваемым.

В прошлом веке Сирт был местом «паломничества» всех советских хабиров, работавших в Джамахирии, которые стремились сюда из-за того, что в местных аптеках и магазинчиках продавали самые лучшие оправы и стёкла с диоптриями для очков, которые везли в местный порт прямо из Италии. Товар был контрабандным на полную катушку, а потому стоил на порядок дешевле, чем в Триполи или Бенгази. Поэтому народ заказывал сразу по несколько очков.

А ещё в те далёкие времена в городке находилась небольшая группа военспецов из СССР и куда как более многочисленная группа гражданских строителей, которые проживали со своими семьями в металлических вагончиках без кондиционеров прямо посреди пустыни, за городом, в нескольких сотнях метров от моря.

Объехав полуразрушенную ограду госпиталя, Ганем затормозил у самого входа в здание, где в немом удивлении глядя на прибывших, застыли немолодые уже ополченцы, охранявшие медицинское учреждение.

Арабы с автоматами в руках во все глаза пялились на боевую машину спецназа с пулемётом, прикреплённым на заднюю решётку крыши «тойоты».

– Ас-салам алейкум! – поприветствовал их Дорошин, выходя их машины.

– Ва алейкум ас-салам! – нестройными голосами пропели в ответ аборигены, всё ещё не отошедшие от неожиданного появления спецназовцев.

– Ганем, прошу тебя, оставайся в машине и пригляди за оружием, – попросил боевого товарища Павел. – А то ещё, чего доброго, местные ребята растащат на сувениры! А я постараюсь у медиков долго не задерживаться.

– Иди спокойно, Павел. Я тут посижу, покараулю, – сладко зевнул спецназовец.