Битва за Рим (Венец из трав)

— Да, в их происхождении имеются изъяны, — согласился жрец, — однако если их двоюродный брат Александр не оставит потомства — а похоже, так оно и будет, — то это единственные продолжатели рода Птолемеев. Царь Сотер послал мне письмо, в котором потребовал, чтобы я отослал их к нему. Он царь, хотя и не может жениться. Ему хочется представить этих юношей своим подданным, а те уже дали понять, что готовы видеть в них наследников престола.

— Ему не повезло, — сказал Митридат, — ибо я возьму их с собой, с тем чтобы они женились на моих дочерях. Их дети станут моими внуками. — И неожиданно спросил: — А что случилось с их матерью?

— Не знаю. Скорее всего, Клеопатра Селена умертвила ее, когда посылала детей к нам на Кос, — ответил верховный жрец. — Мальчики не знают наверняка, но имеют все основания думать именно так.

— А какой крови сама Арсиноя?

— Арсиноя — старшая дочь царя Набатеи Арета. Цари Набатеи всегда отправляли своих самых красивых дочерей в наложницы царям Египта. Они считали это честью для себя. Мать царя Арета — из сирийского дома Селевкидов. Его жена, мать Арсинои, дочь сирийского царя Деметрия Никанора и Родогуны, парфянской принцессы. Она из рода Селевкидов с примесью крови Арсакидов. Так что у Арсинои прекрасная родословная, — заключил верховный жрец.

— Да, — согласился Митридат. — Среди моих жен тоже есть дочь Деметрия Никанора и Родогуны — Антиохия. У меня от нее три отличных сына и две дочери. Дочери как раз прекрасно подойдут в жены этим мальчикам. Это только улучшит породу.

— Царь Птолемей Сотер намерен женить Птолемея Авлета на Беренике, — сообщил жрец. — В глазах египтян это и будет способствовать улучшению породы.

— Значит, египтянам не повезло, — возразил Митридат. — Не забывай, что и во мне, и в Сотере течет кровь Селевкидов. Одна из моих прабабок была женой Антиоха Великого, а их дочь Лаодика стала женой Митридата Четвертого. Стало быть, Сотер мне приходится братом, мои дочери, Клеопатра Трифена и Береника Нисса, — его сестры, а также сестры его сыновьям от Арсинои, ибо их мать — дочь Деметрия Никанора и Родогуны, как и сама Арсиноя. — Митридат глубоко вздохнул и продолжал: — Отпиши царю Сотеру, что теперь я буду опекать их сыновей и что, поскольку в доме Птолемеев нет женщин подходящего возраста — Беренике ведь уже за сорок, — его сыновья женятся на дочерях Митридата Понтийского и Антиохии Сирийской. И скажи спасибо своему богу со змеиным посохом: ты нужен мне, чтобы написать это письмо, иначе не сносить бы тебе головы, старик. Ты удивляешь меня своей непочтительностью.

Митридат подошел к троим юношам. Они были смущены и напуганы.

— Вы будете жить со мной в Понте, юные Птолемеи, — коротко бросил им царь. — Собирайтесь, и поживее.

Когда могучий царский корабль Митридата снова вышел в море, за ним последовало несколько галер поменьше, которые затем взяли курс на Эфес. Они увозили с собой девять тысяч талантов золота и трех наследников египетского трона. Кос как нельзя кстати попался на пути царя Митридата. Теперь у него появились собственные, послушные его воле Птолемеи.

* * *

Когда Митридат прибыл к месту высадки на Родос, выбранному Пелопидом, то выяснилось, что большинство транспортных кораблей с воинами до сих пор не подошли и начинать штурм Родоса нельзя.

— …Пока мы не доставим еще одну армию, о великий царь! — сказал Пелопид. — Родосский флотоводец Дамагор дважды нападал на наши суда и потопил многие из них. Уцелевшие корабли либо прибыли сюда, либо — и таких, увы, большинство — повернули назад, в Галикарнас. В следующий раз надо придать транспортным судам охрану из боевых галер. Не стоит высылать их в море без прикрытия.

Митридат, конечно, не был от всего этого в восторге, но поскольку сам добрался до Родоса благополучно, успешно провел время на Косе и был безразличен к судьбе погибших солдат, то согласился ждать подкрепления. А пока он занялся сочинением письма Митридату-младшему, который в его отсутствие управлял Понтом. Царь сообщал сыну, как следует поступить с юными наследниками египетского трона: