Битвы цивилизаций

Подчеркнем, что далекие наши предки трезво смотрели на войну. Будучи уверены в своих силах, они предупреждали агрессора, что тот может потерпеть поражение и потерять все, что имел перед войной. Приведем отрывок из Орозия: «В 480 году до основания города (Рима) царь египетский Весоз, или желая смешать войной юг и север, разделенные почти целым небом и морем пояса, или присоединить их к своему царству, первым объявил войну скифам, отправив наперед послов объявить врагам условия подчинения. На это скифы отвечали: глупо, что богатейший царь предпринял войну против неимущих, ибо ему, наоборот, следует бояться, как бы не остаться ввиду неизвестного исхода войны без всяких выгод и с явными убытками. Затем им не приходится ждать, пока к ним придут, а они пойдут сами навстречу добыче. Они не медлят, и за словом следует дело. Прежде всего они принуждают самого Весоза в испуге бежать в свое царство, на оставленное же войско нападают и забирают все военные припасы. Они опустошили бы также весь Египет, если бы не были задержаны и отражены болотами. Вернувшись тотчас назад, они бесконечной резней покорили всю Азию и сделали ее своей данницей». Многие считают, что скифы оказали сильное военное влияние на все племена Евразии. Особо хотелось бы подчеркнуть, что древнегреческий историк и географ Страбон отмечает, ссылаясь на Гомера и другие источники, равнодушие скифов (предков славян) к богатству, роскоши, золоту. Если европейцы, любя богатство и деньги, при заключении договоров готовы были и на бесчестный поступок, то скифы менее всего в жизни заняты сделками и добыванием денег, сообща владея всем, кроме меча и чаши для питья. Их назвали «дивными» и «справедливейшими» мужами. Страбон делает и любопытный вывод относительно характера «западной цивилизации» (на рубеже старой и новой эры): «И это мнение еще и теперь господствует среди греков. Ведь мы считаем скифов самыми прямодушными, меньше всего способными на коварство, а также гораздо более бережливыми и более независимыми, чем мы. Вообще говоря, принятый у нас образ жизни испортил нравы чуть ли не всех народов, внеся в их среду роскошь и любовь к наслаждению, а для удовлетворения этих пороков – гнусные происки и порождающие их проявления алчности. Подобного рода нравственная испорченность затронула также и варварские племена, в особенности «кочевников». Действительно, после знакомства с морем они не только стали хуже в моральном отношении (так, они обратились к морскому разбою и убивали чужестранцев), но соприкосновение со многими племенами привело к тому, что они заимствовали от них роскошь и торгашеские наклонности». Античный исследователь добавляет, что это, правда, способствует смягчению нравов, но одновременно и портит скифов, так как «честность сменяется хитростью».

Страбон

По мере усиления скифы устанавливают тесные торговые отношения с соседями. Появление мощного государства в черноморских областях усилило интерес к ним и греков, что подтверждает и история Одиссея. В результате малоазийские греки основали ряд колоний по северному берегу Черного моря и Азовскому морю, ставших в дальнейшем крупными торговыми центрами (Ольвия, Фанагория, Пантикапей, Феодосия). Правда, историк античности М.И. Ростовцев утверждал, что a priori

не ясно, какая может существовать связь между эллинами и иранцами, сидевшими на юге России в ту эпоху, с нашей историей и культурой, когда о славянах и русских мы ровно ничего не знаем. Он писал: «Появление греческих колоний на северном берегу Черного моря было решающим моментом в истории Скифской державы». Действительно, на Кубани, в Крыму, по Днепру найден ряд погребений скифских вождей, наполненных многочисленными драгоценными предметами вооружения, культа и обихода, произведениями частью иранских, а частью греческих мастеров. Тем не менее все это не позволяет говорить о заимствованном характере творчества скифов. Более того, многие ученые, анализируя археологические находки, отдают скифам первенство. Хотя несомненно одно – в основе греко-персидско-скифских отношений лежали многовековые связи культур ряда народов этих регионов.

Древняя воительница