Бюро волшебных случайностей

Во дворе было очень миленько, даже фонтанчик из трех морских коньков весело журчал и разбрасывал вокруг водяную пыль. Я подошла к крайнему подъезду и поднялась на крыльцо. Дверной ручки не наблюдалось – сплошь гладкое, отливающее радужной синевой стекло. Наверно, бронированное. Страшно прикоснуться. Сбоку – отверстие магнитного замка и кнопка звонка.

Я позвонила, мелодичная трель разнеслась по обширному холлу. Что-то звякнуло, и дверь отъехала в сторону.

Цветная плитка, ковровые дорожки, огромные растения в кадках. Из-за стеклянной перегородки на меня вопросительно смотрел седенький дедушка. Я подивилась подобному выбору консьержа – держать старика, когда кругом полным-полно молодых накачанных ребят, владеющих всевозможными единоборствами? Но, присмотревшись, увидела, что дедушка не так уж и стар, а судя по выправке и жесткому немигающему взгляду, он вполне мог быть каким-нибудь ветераном спецназа.

Допросив меня, он позвонил в седьмую квартиру.

- Скажите, что я от Дины, - попросила я.

- Проходите, - кивнул консьерж, повесив трубку.

Я поднялась на пятый этаж. Лифт был примерно такой же, в котором зародилась моя детективно-сводническая карьера, но без лифтерши.

Алла, одетая в темно-зеленое шелковое кимоно, такая же невысокая, как и я, стояла в дверях квартиры и ждала меня. Без лишних слов она посторонилась и пропустила меня в прихожую. Но не успела я открыть рот, как она, буркнув невнятное извинение, унеслась в ванную. Судя по доносящимся оттуда звукам, ее отчаянно рвало. Я топталась в коридоре, не зная, что делать.

- Пойдемте на кухню, - простонала Алла, выходя из ванной. – Извините. Токсикоз. У вас есть дети?

Последний раз меня спрашивали об этом не далече чем вчера. Я помотала головой.

Кухня просто потрясала размерами и набором бытовой техники. Как говорит Ракитский, не хватает только электрического стула. Я опустилась на мягкий угловой диванчик, чуть не придавив спящую там собаку, маленького черно-белого французского бульдога. Солнце стояло еще высоко, – белые ночи! – его лучи разбивались об оранжевый абажур и роняли на белый столик теплый отсвет.

- Кофе будете? – спросила Алла, присаживаясь на мягкую табуретку. Ее густые рыжие волосы бросали на бледное осунувшееся лицо такой же теплый тон.

Я попыталась было протестовать, но она махнула рукой:

- Не обращайте внимания. Я когда что-нибудь делаю, легче. Хуже всего лежать и стонать. Так что там Динке от меня надо? Сама не звонила уже месяц, морда такая.

Я, как могла, объяснила, что мне

надо. Алла нахмурилась.

- Значит, он вам нужен как адвокат? Зря вы это. Дело не в том, что я на него обижена. Он действительно… тот еще фрукт. Знаете, у мужа хороший адвокат, хотите, дам телефон? Сошлетесь на меня.

Я колебалась.

- Ладно, записывайте Валеркин телефон, - она продиктовала мне номер. – Точно уверены, что не хотите нашего адвоката?

- Хорошо, дайте на всякий случай, - сдалась я. Вдруг Валерка не захочет иметь со мной дела?

Алла принесла мне визитку, и я, не глядя, сунула ее в сумку. Мы попили кофе, болтая о всяких нейтральных пустяках, и я поспешила откланяться.

                                                        10.

- Ну, мать, ты даешь! – Валерка пощипывал светлый ус. – Это надо ж так вляпаться!

Мы сидели на палубе плавучего кафе, примостившегося у Английской набережной. Валерка пил «Балтику», а я ковыряла пирожное. Небо хмурилось, ветер крутил мусорные вихри, остро пахло речной водой.

Когда я позвонила и назвалась, Валерка долго не мог взять в толк, кто я такая.

- Лиза? – переспросил он с сомнением. – Ах, Лиза! Ну, да, да.

На мое предложение встретиться Карпатов долго мычал, вздыхал, хмыкал и наконец предложил мне подъехать через час к Медному Всаднику.

С трудом пристроив машину, я перешла дорогу. Карпатова видно не было. Только какие-то туристы с выводком детей усердно запечатлевали себя на видеокамеру. Я присела на лавочку.

- Хенде хох! – внезапно раздалось из-за спины. Я так и подскочила.

Валеркино благосостояние, похоже, на месте не стояло. Во всяком случае, костюм, галстук и ботинки были уже лигой выше, чем в нашу последнюю встречу. Прическа волосок к волоску, парфюм, опровергающий утверждение, что деньги не пахнут. Пахнут, еще как пахнут. Самодовольством, например. Впрочем, самодовольство было во всем его облике, оно так и сочилось, как влага по стенам сырого погреба.

- Жрать хочу, как сволочь, - пожаловался мой бывший возлюбленный. – Пойдем куда-нибудь. Вон хоть в «поплавок».

Пока я излагала последние события, Валерка жадно поглощал эскалоп в льезоне, запивая «тройкой».

- Я не понял, - сказал он, отодвинув пустую тарелку, с которой предварительно собрал все до единой горошины и стружки корейской морковки, - ты хочешь, чтобы я вытащил вашего Котика или чтобы тебя защищал?

- Желательно и то, и другое.

- Ну, насчет программиста вашего не вопрос, сделаем. За соответствующую плату, разумеется. А вот насчет тебя подумать надо.

- Это почему? Потому что я с тобой порвала?

- Фи, как мелко! Занят я просто очень.

- И ты туда же, - вздохнула я и полезла в сумку за пудреницей.