Бизнес большого ринга

«Не знаю, что и думать. Это ли великий спортсмен, великий деятель, борец за справедливость Кассиус Клей, который решил называться Мохаммедом Али? Не важно, как тебя зовут, поскольку люди тебя уважают. Конечно, смешно было слушать самовосхваления: „Я самый великий!“ Но тебе их прощали.

Честно говоря, ты не самый великий. Мысль об этом пришла в те дни, когда стало ясно, что ты предал олимпийскую идею, спортсменов, спорт.

Раньше я с восхищением наблюдал за твоими выступлениями на ринге и снисходительно относился к некоторым высокопарным заявлениям. Восхищался, когда ты отказался убивать вьетнамских женщин и детей, когда выступал в защиту своих черных братьев. Поэтому сегодня мне не совсем ясно, как ты позволил втянуть себя в такую грязную историю. Почему лишь ты один из американских спортсменов предал спорт? Ведь ты готовился к олимпийским соревнованиям и знаешь, сколько труда это требует и сколько надежд порождают эти грандиозные соревнования. Неужели ты не понял, что всем, включая и славу на профессиональном ринге, ты обязан олимпийской победе и золотой медали Рима?

Я уже больше не участвую в соревнованиях. Но никогда не переставал любить спорт, не переставал понимать спортсменов и радоваться победам в мирных спортивных сражениях. Я жду Московскую олимпиаду. Каждая Олимпиада будит в памяти мои лучшие выступления в Токио и Мехико.

Я знаю, что значит готовиться к заветному дню четыре года и победить. Знаю, что такое не спать от волнения. Знаю, что чувствуешь там, на верхней ступени олимпийского пьедестала почета. Знаю, как тягостно ожидание, насколько трудны дни перед олимпиадой. Это запоминается навсегда, едва ли мог забыть такое и ты.

Вот я и думаю, что президенту, который отчаянно ищет средства, чтобы угодить производителям средств массового уничтожения, в этом неблагодарном деле не обойтись и без поддержки популярного спортсмена.

Мне не понять, как человек, который был в Москве, видел советских людей, познал их доброту и гостеприимство, может включиться в обреченную на провал кампанию против права советской столицы принять олимпиаду. Картер боится, что многие люди воочию убедятся в нелепости измышлений, распространяемых о Советском Союзе, и он зовет на помощь тебя, большого спортсмена.

Летом минувшего года я видел Картера на снимках с рекламой джинсов „Левис“ и теннисного снаряжения. Может быть, так он играет в популярность. Но игра с олимпийским огнем — опасная игра. Спортсмены всего мира не простят такое никогда.

Недавно я был в Вене. Видел газеты с твоими снимками и как люди, размахивая ими, гневно вопрошали: „Почему Клей взялся за эту грязную работу?“ Этот же вопрос задают и спортсмены моей страны, об этом спрашиваю и я. Тебе ли нужна дешевая популярность? Почему великий боксер предает людей, которые годами готовились к большому празднику в Москве? Несколько раз я слышал: „Его купили!“

Я был твоим почитателем, был готов пустить в ход кулаки, когда кто-нибудь говорил о подкупе соперника, поверженного тобой на ринге. Не сомневался, что на такое не согласится никто из ставших олимпийским чемпионом. Был почитателем Кассиуса Клея, оставался почитателем Мохаммеда Али. Сегодня не знаю, что и думать — тебя купили или убили в тебе великого спортсмена?»