Благие намерения

Следует заметить, что Алексей Колодников особо дружеских отношений ни с кем из жильцов не поддерживал, поскольку с людьми сходился трудно и в разговоре предпочитал соблюдать дистанцию. Однако с электриком такой бы номер не прошел. Уклониться от напористого, не в меру общительного Борьки не удавалось еще никому. Стихийное бедствие, а не человек…

- Я в магазин… - сказал Алексей.

- Да на минутку! - взревел Борька, умоляюще выкатывая подернутые красными прожилками глаза.

Пришлось присесть.

- Ну? - спросил Алексей.

Борька опасливо оглянулся.

- Слышь… - просипел он, подаваясь к Колодникову и дохнув таким перегаром, что тому невольно припомнились его утренние блуждания по моргу. - Правду, что ли, врут? Будто ты это… тоже вчера не уберегся?..

- Кто сказал? - неприятным голосом осведомился Алексей. - Бабки, небось?..

- Ох, не любишь ты их!.. - широко ухмыльнувшись, то ли упрекнул, то ли одобрил хмельной электрик. - Я, брат, зна-аю, от меня ничего не скроешь… Вот о ком хочешь спроси - из жильцов! Бывает, человек еще сам о себе чего-то там не знает, а я уже знаю… Насквозь вижу, понял?..

- Я в магазин иду! - проникновенно сказал ему Алексей и даже предъявил пластиковый пакет.

- Да ладно тебе… - пристыдил его электрик. - Час еще до перерыва… Ты вот что лучше… Досталось-то сильно? С виду вроде как и не битый…

- Считай, что не битый, - хмуро признался Алексей. - Деру дал вовремя. Так, по затылку слегка огрели…

Борька отстранился и оторопело посмотрел на Колодникова.

- И все? - не поверил он. - Так ты что, вообще, что ли…

Тут он осекся, крякнул и некоторое время озадаченно крутил башкой.

- Мудрый ты… - изронил он наконец с некоторой даже завистью. - А я вот в позапрошлом году в травматологию загремел - как Костик…

- Что… тоже из арки? - опешив, спросил Алексей.

- А то откуда же! - Электрик заерзал, и глаза у него малость остекленели. - Слышь… - сказал он, сглотнув. - Там у меня в бендежке еще на донышке осталось. Пойдем примем. Чего ей там стоять!..

Борька уже не однажды пытался заманить Алексея на предмет выпивки в свою таинственную «бендежку» в подвале четвертого подъезда. Этой торжественной церемонии (в каком-то даже роде - посвящению) Борька, видимо, подверг - и давно - всех обитателей двора. Единственным неохваченным жильцом мужского пола, надо полагать, оставался Колодников. Обычно он отвечал электрику вежливым отказом, но уж больно интригующий на этот раз завязывался разговор. Колодников подумал, поколебался…

- Мне ведь еще на работу сегодня… - неубедительно молвил он.

- Тебе ж к четырем, - напомнил всезнающий Борька. - Да и что там пить-то? На донышке же, вот столько!.. - И, жалобно наморщив лоб, звероподобный электрик изобразил из правой руки подобие разводного ключа, настроенного на крупную гайку.

- Я ведь еще не каждого к себе приглашу… - радостно заливал он, пока они шли мимо мусорных ящиков, мимо временно осиротевшей серой «Волги» - к четвертому подъезду. - Один пить - не могу. Ну не могу - и все! Н-но… - Борька выкатил глаза и поднял корявый палец. - Только с хорошими людьми, понял? Взять тебя… Человек умный, образованный… в компьютерах секешь…

Навстречу, разбрызгивая сапожками снежную слякоть, пробежала крохотная девчушка с ярким рюкзачком за плечами.

- А-а, попалась? - возликовал электрик, страшно разевая щетинистую людоедскую пасть. - Кто вчера музыкалку прогулял? Смотри, мамке твоей скажу - она тебя живо кверху тыном поставит!..

- Ага! Щаз! - огрызнулась кроха, даже не остановившись.

- Видал?.. - посетовал Борька, кивнув вслед. - Ничего уже не боятся. Пороть-то некому…

- Сирота, что ли? - не понял Колодников и тоже проводил девчушку сочувственным взглядом. - Безотцовщина?..

- Да нет… - нехотя отозвался электрик. - Все есть. Отец есть, ремень есть…

- Так зачем же дело стало? - спросил Алексей, честно сказать, позабавленный странными словами электрика.

- А так… - уклончиво молвил тот. - Некому - и все.

Они вошли в подъезд и спустились по гулкой короткой лестнице, упершейся в железную дверь. «Бендежка» оказалась весьма обширным подвалом, пожалуй, чуть побольше Димкиной комнаты. Стены ее были почти полностью забраны сваренными из уголков стеллажами, на которых чего-чего только не валялось. В многочисленных выбоинах бетонного пола тускло мерцали металлические опилки.

- Садись, сосед… - Борька указал Колодникову на табурет рядом со слесарными тисками, сам же отомкнул ободранный сейф и поставил на окованную жестью столешницу пустую на три четверти бутылку водки.

- Старухи - не в счет, - изрек он что-то непонятное, продолжая сервировать верстак. Размел опилки, выложил кусок копченой рыбы на промасленном бланке, после чего наполнил всклень две приблизительно равные стопки, стеклянную и пластмассовую. - Они здесь уже сто лет живут… За сто лет любой дурак смекнет… - Тут он приосанился и развернул грудь пошире, чтобы виден был клинышек тельняшки. - За тех, кто в море, сосед!