Благими намерениями (СИ)

Она обошла стол и спокойно села за него, подвинув к себе планшет.

— Сделка в силе. Мне все равно, как ты притащишь ко мне синего, но ты сделаешь это… — она снова посмотрела на меня, пытающегося отдышаться. — И еще одно. Постарайся больше не конфликтовать с Сидонаем, не хотелось бы тебя так глупо потерять. А девочка эта, напоминаю, все еще принадлежит ему, вне зависимости от того, в каких они между собой отношениях, и если он вдруг захочет ее убить, я мешать не стану.

— Он убил человека. Разве его лимит на ближайшее время не исчерпан? — я выпрямился, расправляя одежду и пытаясь сделать вид, что я в норме.

— О, я с ним уже поговорила об этом. Он клятвенно обещал больше так не поступать. И то, что его сейчас здесь нет, это наказание за содеянное.

Я мотнул головой, пытаясь прийти в норму. Ладно, зато по крайней мере она не станет трогать Ришу.

Глава 6

Так надо

Прикрыв глаза и обнимая за талию, я целовал незнакомку. Одну из тех тысяч женщин, с которыми мне приходилось бывать. Они для меня все на одно лицо. Несмотря ни на что, я целовался, искренне испытывая вожделение и привязанность. Высшая категория актерского мастерства — искренне переживать то, что играешь, принимать эти чувства, и в то же время оставаться от них отстраненным, чтобы как только все закончится, сразу отбросить все то, что было.

Ведь на самом деле мне все равно.

Я совершенствовал свое умение тысячи лет, и теперь ни одна из них не может заподозрить, что на самом деле у меня в душе, о чем я думаю и чего хочу, а моя божественная аура заставляет их терять голову и верить мне. Только с провидицами бывают проблемы, потому что ноосфера, сам мир, помогает им и подсказывает, но даже они порой поддаются и верят мне, потому что хотят. Все они видят то, что я показываю, потому что я искренен. Я научился менять лица, как перчатки, моментально вживаясь в новые образы. Кажется, даже начинаю забывать, какой я на самом деле.

Я наказан Отцом и принимаю это наказание, учусь смирению, служу им и позволяю делать с собой все, что они хотят. «У тебя приятный голос», - говорила одна из них, прежде чем начать меня пытать. Только так она могла кончить, под звук моего голоса, под мои крики. «Ты невероятно красив», - говорила другая, прежде чем расцарапать мне лицо в ярости от того, что есть кто-то красивее нее, и в экстазе удовольствия свершённой мести воспользоваться мной. «У тебя идеальное тело», - говорила третья, прежде чем начать хлестать меня, пока спина не превратится в кашу, получая от этого наслаждение и затем занимаясь сексом с другим рабом. А потом я восстанавливался, и все это начиналось снова. Я занимал в их жизнях чье-то место, переводил вектор его страданий на себя, должен был защищать их, а потом уходить.

Я стоял, закрыв глаза, даже не зная, кто она, и не интересуясь… Но прикосновения ее губ были привычными, знакомыми… Я отстранился, продолжая держать за подбородок ту, которую только что целовал. На меня смотрели фиолетовые глаза моей божественной сестры. Она стояла в большом сером походном плаще. Капюшон сильно нависал и, если бы она сейчас не смотрела мне в глаза снизу вверх, скрывал бы большую часть ее лица.

— Здравствуй, дочь отца своего, — я улыбнулся той, к которой никогда не был безразличен. — Где я и почему не помню, как оказался здесь?

— Потому что ты спишь, — она улыбнулась мне в ответ.

— Этого не может быть, — я покачал головой и мягко убрал с ее лица черную прядь волос. — Я никогда не сплю.

— Но когда-то ты спал.

— Это было давно, — я отвел взгляд в сторону. — Не хочу вспоминать то время.

Итак, я нахожусь совсем рядом с пятым слоем Чистилища. Пятый слой собирал в себя и хранил все образы, возникавшие когда-либо в головах разумных населявших землю существ, и не только визуальные. Чаще всего это бывали люди и атланты, они же эвы, если, конечно, последние все еще живы в этом мире. Образы с пятого слоя обычно приходят к людям во снах. Но иногда писатели, художники и другие творческие личности дотягиваются сюда краем бессознательного в порыве вдохновения.

— Свет, — неожиданно тихо и серьезно попросила она, — поцелуй меня.

— Почему ты говоришь так, словно мы больше не увидимся? — я нахмурился и внимательно посмотрел ей в глаза.

Она просто молча смотрела в ответ, похоже, ей это было действительно нужно сейчас. Странно, обычно ей достаточно объятий и моего плеча, на котором она может выплакать свою боль от безуспешных поисков ее любимого. Надо значит надо, и я обнял ее лицо ладонями, потянулся к губам. Она жадно обхватила их своими, как когда-то давно. На секунду даже мелькнуло воспоминание о былом, дернуло за почти забытую струнку в моей душе, но я быстро прогнал его. Так, как когда-то было, уже не будет никогда. Брат всегда считал, что изменения — это хорошо, а мне было все равно, естественный ход событий должен и будет продолжать двигаться вне зависимости от того, что я о нем думаю.