Благодать

Хотя братья и сестры этой секты не поняли в полной мере того, что говорил генерал, в тот момент «завеса земных иллюзий рассеялась перед их глазами, как дым, и они увидели Вселенную такой, какой она была на самом деле». Эти люди прервали трапезу, встали и вышли на улицу, укрытую блестящим снегом. И над их головами было небо, сверкающее своими звездами.

«Праздник Бабетты» заканчивается двумя сценами. На улице старожилы, взявшись за руки, встают вокруг источника и вдохновенно поют старые гимны веры. Эта сцена всеобщего единения. Праздник, устроенный Бабеттой, открыл двери, и благодать тихо вошла внутрь. Как добавляет Исак Динесен, «они чувствовали себя так, словно действительно начисто смыли с себя свои грехи, и в этой вновь обретенной невинности резвились, как маленькие ягнята».

Заключительная сцена разыгрывается в доме, в кухонном беспорядке, среди грязной посуды, немытых кастрюль, разбросанных раковин моллюсков и черепаховых панцирей, хрящей, сломанных корзин, остатков овощей и пустых бутылок. Бабетта сидит посреди этого беспорядка с таким же опустошенным взглядом как в ту ночь, двенадцать лет назад, когда она появилась в доме. Внезапно сестры понимают, что, как они и договорились, никто не сказал Бабетте ни слова по поводу обеда.

«Это был очень милый обед, Бабетта», — пытается сказать Мартина.

Кажется, что Бабетта далеко отсюда в своих мыслях. Через некоторое время она говорит им: «Когда-то я была поваром ресторана «Cafe Anglais». «Мы все будем вспоминать этот вечер, когда ты вернешься в Париж», — говорит Мартина, словно не слыша ее слов.

Бабетта сообщает им, что она не вернется в Париж. Все ее друзья и родственники там были убиты или заключены в тюрьму. И, конечно же, возвращение в Париж обошлось бы дорого.

«А как же десять тысяч франков?» — спрашивают сестры. Ответ Бабетты производит эффект разорвавшейся бомбы. Она потратила свой выигрыш до последнего франка из тех десяти тысяч, которые она выиграла, на праздник, на котором они только что пировали.

«Не стоит пугаться, — говорит она им. — Как раз столько и стоит достойный обед на двенадцать персон в ресторане «Cafe Anglais».

Речь генерала, без сомнения, свидетельствует о том, «Праздник Бабетты» не просто история об изысканном обеде, а притча о благодати — даре, который стоит дарящему всего и ничего не стоит для принимающего подарок. Именно об этом говорил генерал Лёвенхильм угрюмым прихожанам, собравшимся вокруг него за столом у Бабетты: «Нам всем известно, что во Вселенной можно найти благодать. Но в нашей человеческой глупости и близорукости нам представляется, что благодать имеет свой предел. Однако приходит момент, когда открываются наши глаза, и мы видим и понимаем, что благодать бесконечна. Благодать, друзья мои, ничего от нас не требует, кроме того, что мы должны ждать ее с уверенностью в том, что она придет, и принимать ее с благодарностью».

Двенадцать лет назад Бабетта попала в круг людей, лишенных благодати. Будучи последователями Лютера, они каждое воскресенье слушали проповеди о благодати, а в остальные дни недели пытались заслужить расположение Бога своим благочестием и аскетизмом. Благодать сошла на них в виде пиршества, устроенного Бабеттой, в виде трапезы, которая выпадает на долю человека раз в жизни, потраченной на тех, кто этого никак не заслужил и кто едва ли был способен воспринять ее. Благодать пришла в деревню Нор Восбург бесплатно, без дополнительных условий, с доставкой на дом.

Глава 3

Мир, лишенный благодати

О преходящее блаженство смертных,

которого мы жаждем больше,

чем милости Господней.

Шекспир, Ричард III

Мир, лишенный благодати

Однажды в автобусе один из моих знакомых услышал разговор между молодой женщиной, сидевшей рядом с ним и ее соседом, занимавшим место через проход. Женщина читала книгу «Нехоженая дорога» Скотта Пека, которая дольше других оставалась в списке бестселлеров газеты «Нью-Йорк Тайме».

— Что вы читаете? — спросил сосед.

— Одну книгу, которую мне дала подруга. Она сказала, что эта книга изменила ее жизнь.

— Да что вы? И о чем она?

— Как вам сказать. Что-то вроде путеводителя по жизни. Я прочла еще совсем немного. Вот названия глав: «Дисциплина», «Любовь», «Благодать».

— Что такое благодать? — мужчина остановил ее.

— Я не знаю. Я еще не дошла до «Благодати». Я иногда вспоминаю эту последнюю фразу, когда слушаю сообщения в вечерних новостях. Совершенно ясно, что мир, характерными чертами которого являются войны, насилие, социальная несправедливость, столкновения на религиозной почве, судебные тяжбы и распадающиеся семьи, пока не дошел до благодати. «Ах, что есть человек без благодати?» — вздохнул поэт Джордж Герберт.