Благородный Дом. Роман о Гонконге. Книга 1. На краю пропасти

– О, но у меня есть машина и…

– Я знаю, что у тебя, ети его, есть машина, и знаю ее номер, – грубо заявил звонивший. – Мы знаем про тебя все. Если попытаешься выдать нас полиции, никогда больше не увидишь сына и сам станешь следующим в нашем списке! Понял?

– Да… да, конечно, Досточтимый Вервольф, – примирительным тоном проговорил Филлип Чэнь. – Я должен взять такси – и куда?

– Треугольный садик в Коулун-Тун. Улица называется Эссекс-роуд. Там есть участок, обнесенный стеной, а в ней дыра. На тротуаре будет нарисована стрела, острием указывающая на эту дыру. Просунешь руку в дыру и получишь письмо. Прочитаешь, потом к тебе подойдут наши уличные бойцы и скажут: Тянь кун чжи бу.[188] Ты передашь им сумку.

– Ого! Разве так можно? Ведь я могу передать ее не тому!

– Не передашь. Ты понял пароль и все остальное?

– Да… да.

– Сколько тебе нужно времени, чтобы добраться туда?

– Я могу поехать сейчас же. Я… я могу получить другую часть денег по пути, я могу поехать сейчас же.

– Тогда сейчас же и отправляйся. Приходи один, чтобы больше никого с тобой не было. За тобой будут следить с того момента, как ты выйдешь за порог.

Филлип Чэнь вытер лоб.

– А мой сын? Когда я по…

– Выполняй, что тебе сказано! Смотри берегись, если приведешь кого-нибудь.

Телефон снова умолк. Филлип взял стакан и осушил его одним глотком. Пальцы дрожали. Внутри разлилась приятная теплота, но расслабиться это ничуть не помогло. Придя в себя, он набрал один сверхсекретный номер.

– Я хотел бы потолковать с Четырехпалым У, – произнес он на диалекте У.

– Минуточку, пожалуйста. – Донеслись приглушенные голоса на хакка, а потом: – Это мистер Чэнь, мистер Филлип Чэнь? – Человек говорил по-английски с явным американским акцентом.

– Ох! – в испуге вырвалось у него. Потом он осторожно спросил: – Кто это?

– Это Пол Чой, мистер Чэнь, племянник мистера У. Дяде пришлось уехать, но он дал мне указания ждать вашего звонка. Он уже кое о чем договорился для вас. Это мистер Чэнь?

– Да-да, это я.

– А, прекрасно. Вам звонили похитители?

– Да-да, звонили. – Филлип Чэнь испытывал неловкость, разговаривая с незнакомцем, но выбора не было. Он изложил Полу Чою полученные инструкции.

– Одну минуту, сэр.

Филлип Чэнь услышал, как трубку закрыли рукой, и снова какое-то время доносились приглушенные звуки разговора на хакка, который было не разобрать.

– Все в порядке, сэр. Мы пошлем такси к вашему дому – вы звоните со Струанз-Лукаут?

– Да-да, я дома.

– Водитель – один из наших людей. В Коулун-Тун будут еще люди… э-э… моего дяди, так что не беспокойтесь: каждый ваш шаг будет под наблюдением. Просто передайте деньги, и… э-э… они обо всем позаботятся. Главный зам… э-э… помощник моего дяди говорит, что волноваться не нужно, народу в том месте будет достаточно… Мистер Чэнь?

– Да, я слушаю. Благодарю вас.

– Такси будет через двадцать минут.

* * *

Пол Чой положил трубку.

– Благородный Дом Чэнь благодарит, Досточтимый Отец, – заискивающе сказал он на хакка Четырехпалому У, дрожа под его каменным взглядом. Все лицо Пола покрылось крупными каплями пота. И как он ни старался, страха перед остальными было не скрыть.

В главную каюту старой джонки Четырехпалого, поставленной на вечную стоянку у такого же старого причала в одной из многочисленных бухточек Абердина, набилось много народу. Здесь было жарко и душно.

– Можно я тоже пойду с твоими бойцами?

– Разве зайца посылают против дракона? – рявкнул Четырехпалый У. – Ты что, умеешь драться, как уличный боец? Я что, такой же осел, как и ты? Такой же ненадежный, как ты? – Мозолистым большим пальцем он махнул в сторону Пуна Хорошая Погода. – Веди бойцов!

Тот поспешил на выход. Остальные последовали за ним.

Теперь отец и сын остались в каюте вдвоем.

Старик сидел на перевернутом бочонке. Он закурил еще одну сигарету, глубоко затянулся, закашлялся и шумно сплюнул на палубу. Пол Чой смотрел на грозного родителя, и пот струился у него по спине, больше от страха, чем от жары. Вокруг стояло несколько старых столов, канцелярские шкафы, расшатанные стулья и два телефона. Это был офис Четырехпалого У и его центр связи. Отсюда он чаще всего отправлял послания своим флотам. Бо́льшую часть его бизнеса составляли обычные грузовые перевозки, но, где бы ни развевался флаг с серебряным лотосом, его приказ капитанам гласил: «Перевозить что угодно, куда угодно и когда угодно – если хорошо заплатят».

Старик опять кашлянул и свирепо глянул на отпрыска из-под косматых бровей.

– Занятным делам тебя научили в Золотой Горе, хейя?

Прикусив язык, Пол Чой ждал, и сердце у него колотилось. «И зачем я вернулся в Гонконг? Надо было остаться в Штатах, а еще лучше – в Гонолулу. Занимался бы себе серфингом – ловил бы большую волну. Или валялся на пляже с подружкой». При мысли о ней все внутри перевернулось.

– Они научили тебя кусать руку, которая кормит, хейя?

– Нет, Досточтимый Отец, прости…

– Они научили тебя, что мои деньги – твои деньги, мое богатство – твое богатство и моей печаткой ты можешь пользоваться, как тебе вздумается, хейя?