Благородный разбойник

Аллегрето сделал быстрый прямой выпад, рядовая атака. Верный своим учителям, Франко ответил надлежащим парированием книзу. Аллегрето увернулся, взмахнул кинжалом. У Франко выступила кровь. Только его невероятная быстрота позволила ему избежать серьезного ранения.

– Ублюдок из сточной канавы, – огрызнулся Франко, тяжело дыша.

Аллегрето тоже изобразил слабость. Держась за рану, он сделал вялый выпад. Глаза у Франко торжествующе сверкнули, он готовился использовать свое преимущество. Но Аллегрето уже перехватил рукоятку кинжала, чтобы в следующий момент прикончить его ударом в незащищенное горло.

И тут к нему с обнаженным клинком бросился неизвестно откуда взявшийся Маттео.

Круто развернувшись, чтобы не заколоть мальчика, Аллегрето потерял равновесие. Франко сделал выпад. Боль опалила плечо, рука у Аллегрето вмиг онемела, меч упал на пол.

– Милорд! – закричал Маттео, держа обеими руками меч стражника.

– Нет! – донесся от двери крик Элейн.

Она стояла, тяжело дыша, упершись руками в косяк, на юбках снег.

– Ты хочешь его, Маттео? – в ярости спросил Франко. – Тогда сделай это. Убей его... Прекрасное мщение!

Но мальчик с трудом поднял слишком тяжелый для него меч и направил острие в грудь Франко.

– Назад! Я не позволю коснуться его. Я убью тебя!

Франко Пьетро замер, переводя изумленный взгляд с Аллегрето на сына, затем на дрожащий меч.

– Убьешь меня? – недоверчиво прошептал он. – Я – твой отец.

– Я ненавижу моего отца! Я ненавижу тебя! Я убью тебя!

Но Франко легко отбросил его в сторону и повернулся к Аллегрето.

– Да поразит Бог тебя и весь твой проклятый род! Что ты наделал?

Аллегрето стоял, глядя на Франко. Его правая рука безжизненно висела, плечо горело, кровь стекала с пальцев на пол.

– Ты настроил его против меня! – кричал Франко. – Господи милосердный, позволь мне убить его, позволь вырвать его сердце из поганой груди...

Он ринулся на Аллегрето, отшвырнув с дороги сына, пытавшегося его остановить. Аллегрето вскинул левую руку, выпустив в него отравленный кинжал. Франко взмахом меча отбил его в воздухе. Стилет из правого щитка Аллегрето метнул ниже, и он по рукоятку вошел Франко в бедро. Тот охнул, выронил меч и опустился на колено. Маттео тут же прыгнул к отцу.

– Стой! – Элейн дернула мальчика назад, успев спасти Франко от нацеленной ему в горло стали.

Аллегрето уже протянул левую руку за своим мечом, но она прижала, клинок ногой.

– Нет! Довольно!

Он услышал за дверью голоса и с трудом выпрямился.

– Филипп идет. Сюда! – крикнул он, не сводя глаз с Франко.

Первым вошел Филипп, окинув взглядом Элейн, Маттео и Риату с ножом в бедре.

– Свяжите его. Заберите оружие, – приказал бандит, потом мельком посмотрел на рану Аллегрето и поднял седые брови. – Мы заняли монетный двор. Гарнизон сдался. Гонец стоит наготове дать сигнал крепости, что... – Он умолк и хмуро взглянул на Франко Пьетро.

– Дай им сигнал. Он все равно что мертв, – сказал Аллегрето.

– Какой сигнал? – резко спросила она.

– Что город от вашего имени взят, принцесса. – Аллегрето прислонился к стене, чтобы не упасть, и улыбнулся. – Монтеверде наш.

Кровь стекала по белому рукаву Аллегрето, покрывала его разорванную тунику. Сочилась из бедра Франко. Даже Маттео был испачкан кровью.

Отвернувшись, Элейн подошла к двери глотнуть свежего морозного воздуха и прийти в себя. Ним с мастифом старались проскользнуть мимо нее.

– Маттео, возьми собак. – Она сделала усилие, чтобы голос не дрожал.

Мальчик поспешил выполнить приказ, таща их во двор на снег. Когда Элейн оглянулась, люди Филиппа уже окружили Франко и связывали ему руки. Он не сопротивлялся, но его лицо было ужасно, когда он смотрел единственным глазом на Аллегрето.

В одежде Зафера и белом тюрбане Аллегрето выглядел чужестранцем. Окровавленным чужестранцем. Порождением ада, как и его враг.

Но он был жив. Зафер был жив. Маргарет была в безопасности.

Тем не менее облегчения Элейн не чувствовала. Она кипела от ярости.

– Что ты собираешься с ним делать? – спросил Филипп.

Она знала, что бандит обращается к Аллегрето, но ответила сама.

– Задержите его, – холодно произнесла Элейн. – И Навону тоже. Оба арестованы по моему приказу. Я – единственная живая наследница Лигурио. Я – Монтеверде. И я не позволю им все разрушить. Заберите обоих.

Но все только с ужасом смотрели на нее, будто она вдруг вспыхнула перед ними ярким пламенем. Элейн ответила им взглядом, который не посрамил бы ее в глазах деда.

– Заберите обоих, – повторила она, не глядя на Аллегрето.

Бандит издал то ли смех, то ли рык.

– Вы говорите всерьез, принцесса? Ведь я рискую головой, если выполню приказ, а вы передумаете.

– Я слышала, что вы сказали в лагере. И не собираюсь начинать гражданскую войну.

– Она права, – хрипло ответил Франко Пьетро. – Убей меня, если хочешь, и против тебя поднимутся все Риата. Мы не позволим Навоне спокойно спать в цитадели.

Аллегрето выпрямился у стены.

– Храбрые слова! Увидим, кто останется, чтобы подняться, когда я с тобой покончу. И я не спал спокойно с тех пор, как научился произносить имя отца и твое... Невелико горе.