Благословенное дитя

Поднявшись на ноги, она тряхнула своими длинными темными волосами. Эрика видела, что Марион позирует и получается у нее немного смешно: стоя на скале, она вела себя так, будто на нее направлены объективы сотен фотоаппаратов. Ну и что с того? Рагнар наговорил столько мерзостей про Марион: она и дура, и мерзкая, и шлюха. Однако она такая красивая! Эрика никогда еще не встречала настолько красивых девочек. Ясное дело, что Рагнар бесится. Эрика окинула взглядом небо и море.

— Идеальная женская грудь! — воскликнула Марион, засовывая грудь в бокал.

* * *

Сейчас, почти двадцать пять лет спустя, она вновь едет на Хаммарсё. Однако сначала она переночует в Сунне. Рагнара больше нет. Осталось лишь его дыхание в легких Эрики. Его кровь в венах Эрики. Привкус боли, волн и дыхания. Дыхание Рагнара в ее легких, на ее губах, кровь Рагнара в ее венах. Она никому о нем не рассказывала. Никогда. Рагнара больше нет. Произнести это довольно просто. Эрика произнесла про себя: «Рагнара нет». А потом неслышно сказала: «Я — эта машина. Я — эта дорога. Я — этот падающий снег за окном. Я — эти дворники. Я — эта беременная женщина рядом и мальчик на заднем сиденье».

Они почти доехали до Сунне. Женщина попросила остановить машину на следующей бензозаправке, чтобы сходить в туалет. Ей явно было неловко. Эрика вытянула ноги и позвонила Лауре. Начинался сильный снегопад.

— Сунне! Вон оно как! Там есть спа! Вообще-то это отвратительное местечко. Но зато ты можешь поесть салата с песто, забраться в парилку и сидеть там, пока у тебя этот салат из ушей не полезет, — сказала Лаура в трубку.

Она деланно рассмеялась, но Эрика поняла — что-то случилось. Лаура показалась ей какой-то беспокойной, измотанной. Эрика спросила, в чем дело.

— Да с соседями беда просто, — ответила Лаура.

— Ты всегда беспокоишься из-за соседей, — сказала Эрика, — давай прекращай!

— Ладно.

— Наверное, я позвоню Исаку и скажу, что не приеду, — сказала Эрика, — я хочу домой.

— Не решай ничего сейчас, — посоветовала Лаура, — сначала выспись.

— Я подобрала по дороге пассажиров, — сказала Эрика.

— Знаю. Ты уже рассказывала.

— Не знаю, что мне теперь с ними делать. Тут беременная.

— А разве они не собираются выходить в Сунне? — спросила Лаура.

Высунув язык, Эрика попробовала снежинки на вкус.

— Надеюсь, собираются, — сказала она, — мне нужно выспаться.

* * *

«Я не сплю, — сказал Рагнар, — я совсем не сонный. Таким я не был никогда за все почти четырнадцать лет моей жизни. Мне все равно, как называется такое состояние — „бодрствовать“ или „спать“, я хочу, чтобы оно осталось со мной навсегда. Эрика, не уходи от меня. Я люблю тебя. День за днем, месяц за месяцем, год за годом — я вечно буду любить тебя. Я согласен всегда лежать здесь, в густой траве на острове Хаммарсё, и слушать, как море поет мне песню».

II

Жилищный кооператив

Все, кто смог здесь поселиться, говорили, что они счастливы. Потянувшись, Лаура вздохнула. Агент по недвижимости предложил написать в объявлении: «Идиллический оазис в самом сердце столицы».

— Объясните, что это означает, — потребовала Лаура.

— Что именно? — спросил агент.

— Идиллический оазис. Интересно, что это такое.

Юнас Гуаве, шустрый агент по недвижимости и старший партнер риелторской компании «Невижимость Просперо», славился умением продавать втридорога. Однажды утром Лаура от скуки позвонила ему и сказала, что хочет продать дом.

— Старомодный шарм в сочетании с современным комфортом, — ответил он. — Лаура, вы просто чудеса сотворили с этим домом! Именно такие дома и нравятся людям!

* * *

Сидя на камне возле входа на кухню, Лаура болтала ногами. Тощая, как спичка. Длинные голенастые ноги маленькой девочки. На следующее лето у Лауры будет такой же прекрасный загар — а может, даже еще лучше, и уж тогда ей не придется сидеть тут, дожидаясь Исака, чтобы сыграть в ятцы [3]. Следующим летом она станет разгуливать по пляжу, а из одежды наденет только пестрые трусы от купальника — как у Эрики, Марион и всех остальных. «Прекрасная Эрика» — так сказал о ней один почти взрослый парень. Ему было лет семнадцать, он долго пялился Эрике вслед, а потом назвал ее прекрасной. У Лауры длинные взлохмаченные волосы. Светлые, почти белые. Она уже несколько недель не мыла голову. «По-летнему грязные», — сказала Роза. «По-летнему красивые», — сказал Исак. Он скоро освободится. Закрыв глаза, Лаура представила, как Исак сидит в кабинете. Он встает, убирает бумаги в ящик. Выключает свет. Подходит к полке со всякими играми и достает коробку с ятцы или лото. Хорошо бы, он выбрал ятцы. Лото — игра для малолеток. Даже Молли может играть в лото, хотя она только все портит. Лаура услышала шаги Исака. Сейчас он откроет дверь и скажет: «Ну, Лаура, пора нам сыграть в ятцы! Что скажешь? Я обыграю тебя в два счета! Даже и не надейся!» Она бросила башмаки и носки на кухне, съела грушевое мороженое, а теперь, болтая ногами, сидела на камне и смотрела на виднеющийся за соснами берег моря.

* * *