Блатной фольклор

Элениум[1] прими и без истерик!Я ухожу, считаться — не спеши.Кому — находка, а кому — потеря —Растраченные клеточки души.Чего таить, душа не ночевалаТам, где я сам недавно ночевал.И нет конца — где не было начала.Я часто это чуял по ночам.А если так, все это — середина,Душевный тюль, дешевый компромис…А где-то ж есть красивая вершина,Из чувств и мыслей сотканная высь.

На эту высь, хотя б на половину,Хочу взойти, отнюдь не в облака.Обвал? — Ну что ж, подставлю под лавинуДуховных сделок мыльные бока.Покуда жив, жива моя надежда —Порвать поводья собственных удил,Хоть знаю я, что в будущем, как прежде,От прошлого никто не уходил.Когда на санках чувственных хотенийЛетим вразнос, забыв про "не спеши!",Без синяков немыслимо паденьеС лихих ухабов собственной души.Запретный плод стал достояньем моды,

Вопрос желаний сделался простым.Отсюда — ахи, охи и разводы,Что мы любить и чувствовать спешим.Элениум прими! Я без ухарстваИ без ехидства, но не веришь ты…Досадно. Что ж, однако, нет лекарстваОт перекосов жизни и судьбы.

Обобрали ветви яблонь…

Обобрали ветви яблоньШалые ветра.Обворованный сентябрьПлачет по утрам.

Осень рыжая крадется,Подбирая лист.Болью в сердце отдаетсяПаровозный свист.Не зови, ведь я не мальчик!Душу не тревожь!Вдруг все это, как и раньше —Голубая ложь.Не шепчите мне, березы,Про ее глаза.Не кричите так нервозноНочью, поезда.Что со мною? Ради Бога,

Стихни, шум шагов!К ней немыслима дорогаЧерез сто веков.Все что было — позабыто…Канули деньки,Но зеленые — «открыто» —Дразнят огоньки.Слезы стекол ветер лижет,Мчатся провода.Иль сейчас ее увижуИли никогда…

Утренняя песня