Блатные псы

Мила возмутилась, но Егор не разобрал слов. А потом голоса и вовсе стихли. В ванную никто не заходил, а он продолжал околевать.

Наконец появился Рома. С ухмылкой глядя на Егора, он стал закатывать рукав, словно собирался его ударить.

Он действительно мог ударить, но Егору почему-то не было страшно, ему казалось, что боль от удара поможет ему согреться.

Но Рома не стал его бить. Он сунул руку в воду, вынул из ванны затычку и повернул ржавый вентиль. Из крана хлынула горячая вода, потихоньку смешиваясь с холодной.

– А ты реально переспал с моей девочкой… – качая головой, сказал он. – Пьяный был?

Егор молча пожал плечами.

– Ты сам по себе урод, а еще пьяный был. И что делать, если Рита такого же урода родит? Придется тебе на ней жениться.

Егор кивнул. Уж лучше жениться на Рите, чем стать «опущенным» в камере.

– А деньги у тебя есть? Нужно много денег… – в раздумье проговорил Рома. – Если нет много денег, то жениться не надо… Пусть тебя на «киче» женят… Есть деньги?

– Найдем, – буркнул Егор.

– Не надо искать. Есть вариант. Цена вопроса – двадцать штук «зеленью». Ты в СИЗО работаешь?

– Да.

– В особом блоке?

– В особом, – кивнул Егор, с подозрением глядя на мужика.

– Чего таращишься? Я уже пробил ситуацию и работу для тебя нашел. Сокращение кадров нужно провести.

– Каких кадров?

– Арестантских. Его камера как раз в твоем пролете находится. Крыса реальная. А крыс крысиным ядом травят… Есть такие яды, которые следов не оставляют. Типа, сердечный приступ… Решишь с ним вопрос, получишь отпущение грехов, руку моей дочери и двадцать тысяч евро. А если нет… Тебе лучше не знать, что с тобой будет, – ухмыльнулся Рома.

Егор закрыл глаза, пытаясь сконцентрироваться на тепле, которое обволакивало его замерзшее тело. Горячая вода смешалась с холодной и стала теплой, но сейчас его не смог бы согреть даже кипяток… Если Рома не выключит кран, температура воды увеличится, и Егор согреется. А если он согласится с предложением, его развяжут, вытрут досуха и отпустят на волю. А там будет видно, как поступить дальше…

– Ну, так что?

Егор кивнул, соглашаясь, сейчас главное – вырваться на волю, а все остальное – потом.

– Если ты думаешь, что сможешь соскочить с крючка, то зря. Заключение экспертов реальное, так что, если попробуешь нас кинуть, мы тебя «закроем». А если вдруг сможешь выкрутиться… Поверь, мир тесный, а руки у нас длинные, тебя из-под земли достанут. И тебя, и твоих родных… С нами шутки плохи!

Егор вздохнул. Он ничуть не сомневался, что стал жертвой чьих-то далекоидущих планов. Его вычислили, заманили в ловушку… Скорее всего, он действительно влип крепко. А раз так, нужно выпутываться. Он охранял ублюдков и подонков, место которым в одиночных камерах, и мир не рухнет, если одной такой тварью на свете станет меньше. Главное, чтобы яд, который он подсыплет в чай заключенному, не оставлял следов в организме, чтобы Егор мог выйти сухим из воды и послать на три буквы Рому с его такой же мутной дочерью…

Глава 22

Тюремные стены придают воровскому сходу особый шик. Да и сила решений у схода, проведенного в условиях неволи, имеет особое свойство. И воровская корона, обретенная в таких условиях, обладает полноценным статусом.

Муртаза короновали на воле. Собрались воры, посидели за чаркой вина, поговорили за пацана и решили, что его можно возвести в сан. Прямо на месте оформили это решение, придали ему статус закона… Так иногда бывает. А еще случается, что недозрелый вор набирается ума и опыта уже после коронации, становится настоящим бродягой. С Муртазом этого не произошло. Ему оказали высокое доверие, поставили следить за СИЗО, а он «косяка» дал. Нет, чтобы пробить ситуацию по Лукомору, он пошел напролом, непростительно оскорбил вора и попытался дожать его силой. А Лукомор проявил такт, вынес разбор и решение на воровской суд. Мало того, организовал и сам сход. Там Муртаз и получил по ушам. Корону он получал на воле, зато расставался с ней – в тюрьме…

Нельзя обращаться за помощью к ментам, но иногда без этого никак. Мало организовать сход, нужно еще и обеспечить его безопасность. В тюрьме свой спецназ, а этот зверь страшнее кошки. Если сход накроют, с Лукомора спросят жестоко, и тот, понимая это, решил подстраховаться. «Кум» чуть со стула не упал, когда он сделал ему предложение, от которого можно было запросто отказаться. Но «кум» не отказался. Во‑первых, Лукомор отвалил ему солидный куш, а во‑вторых, он пригрозил ему «разморозить» тюрьму – подбить заключенных на смуту, организовать беспорядки…

«Кум» сделал все как надо. Воры уже на больничке, в нормальных условиях, все идет своим чередом. Главный вопрос уже обсудили, Муртазу предъявили за беспредел, дали по ушам. «Мочить» его не стали, но за скобки вывели.

Лукомор обратился по адресу, его заступники отправили на тюрьму «прогон», в котором постановили считать его вором до решения схода.