Блаженство

Вынь из меня все это – и что останется?Скучная жизнь поэта, брюзга и странница.Эта строка из Бродского, та из Ибсена —Что моего тут, собственно? Где я истинный?Сетью цитат опутанный ум ученого,Биомодель компьютера, в сеть включенного.Мерзлый автобус тащится по окраине,Каждая мелочь плачется о хозяине,Улиц недвижность идолья, камни, выдолбы…Если бы их не видел я – что я видел бы?Двинемся вспять – и что вы там раскопаете,Кроме желанья спать и культурной памяти?

Снежно-тускла, останется мне за вычетомТолько тоска – такого бы я не вычитал.Впрочем, ночные земли – и эта самая —Залиты льдом не тем ли, что и тоска моя?Что этот вечер, как не пейзаж души моей,Силою речи на целый квартал расширенный?Всюду ее отраженья, друзья и сверстники,Всюду ее продолженье другими средствами.Звезды, проезд Столетова, тихий пьяница.Вычесть меня из этого – что останется?

«У бывших есть манера манерная…»

У бывших есть манера манерная —

Дорисовать последний штрих:Не у моих – у всех, наверное, —Но я ручаюсь за моих.Предлог изыскивается быстренько,Каким бы хлипким ни казался,И начинается мини-выставкаПобед народного хозяйства.Вот наши дети, наши розы,Ни тени злости и вражды.Читатель ждет уж рифмы «слезы».Ты тоже ждешь. Ну ладно, жди.А тут у нас гараж, как видишь, —

Мужнин джип, моя «рено»…Ты скажешь ей: отлично выглядишь.Она в ответ: немудрено.И тон ее ласков и участлив,Как безмятежный окоем:– Надеюсь, ты еще будешь счастлив,Как я в отсутствии твоем.Боюсь, в мое последнее лето,Подведя меня к рубежу,Мир скажет мне примерно это,И вот что я ему скажу:– Да, я и впрямь тебе не годился

И первым это уразумел.Я нарушал твое единствоИ ничего не давал взамен.Заметь, с объятий твоих настырныхЯ все же стряс пристойный стих,Не меньше сотни строк нестыдных,Простынных, стылых и простых.А эти розы и акация,Свет рябой, прибой голубой —Вполне пристойная компенсацияЗа то, что я уже не с тобой.

«Продираясь через эту черствую…»