Блаженство по Августину

На следующий год поздней осенью предусмотрительный комит Бонифаций, выждав прихода времени сокрушительных зимних бурь, поднял мятеж против Великого Рима. В течение зимы-весны последующего консульского года он взбаламутил, безжалостно поставил вверх дном всю подвластную ему провинцию от Геркулесовых столпов на западе до Ливийской пустыни на восточной границе с Азией.

К сожалению, твердо править ею самопровозглашенному империуму заведомо не под воинскую силу без опоры на иноплеменных наемников из германских варваров. Тем более, когда вдобавок требуется мощно и непреклонно противостоять им.

Епископ ничуть не сомневался: разношерстные отряды вандалов, аланов, готов, свевов хитроумный Бонифаций, не лишенный красноречия и образованности, заблаговременно призвал в своечастную поддержку. В одном лишь просчитался мятежный проконсул, не предполагая, что его воинские силы возьмет под собственную властную руку молодой рекс вандалов Гензерик. Недооценил его Бонифаций, немного ошибся, за что ему суждено поплатиться головой и целой римской провинцией Африка.

Как отметил тогда епископ в набросках к «Зеркалу», люди в мирской политике, в построении преходящих царств земных посильно их слабому уму кое-что в минимуме предполагают, чаще всего ошибочно. Зато Бог всесильно и максимально располагает всеми политическими причинами и следствиями. Нет и не будет никакой организованной людской силы на земном шаре, какая смогла бы сколь-нибудь продолжительное время успешно противиться предписанному в вышних развитию исторических событий. Бессмысленно сопротивляться совечным идеям Промысла Господня, непогрешимо исполненного мерой, числом и весом.

Для того и просуществовал свыше тысячи лет Великий Рим, а израильское царство им уничтожено, чтобы повсеместно утвердилась религия Бога истинного. Так и Рим должен в неизбежный черед пасть во имя вящей славы Господней, если молодые, полные новых сил варвары окажутся лучшими христианами по сравнению с одряхлевшими, отжившими свое римлянами.

За ежегодной политической и республиканской суетой сует следует видеть непреклонное развертывание христианской цивилизации отдаленного будущего, сколь бы неприглядными нам ни представлялись картины вчерашнего темного прошлого, нынешнего мрачнейшего настоящего и завтрашних, вроде бы беспросветных предстоящих дней, месяцев, лет…

«Бог насадил не только рай, но и все то, что рождается теперь. Ибо кто другой творит все это и ныне, как не Тот, Кто доселе делает? Но теперь Он творит из того, что уже существует».

В мирском сосуществовании не найти чего-нибудь лишнего, коль скороспело не допускать безбожной мысли, будто вся вещественность движется хаотически сама по себе, не имея предопределенной причины в изначальном духе человеческом и в душевных жизненных взаимосвязях. Тождественно происходит в прилагаемой людьми политике, состоящей из согласованного сцепления обстоятельств и существенных предпосылок.

Так, призвание части вандалов комитом Бонифацием по существу ослабило их позиции в Испании. Между оставшимися не у дел разгорелась борьба за власть, чем не преминули воспользоваться иберийские вестготы, выдавив всех вандалов и их германских союзников в Тингитанскую Мавретанию, где к тому времени успел закрепиться военачальник Гензерик. Он-то и сделался новым рексом вандалов, притом на новых, завоеванных без сражений и схваток африканских землях. Самым естественнейшим образом к нему примкнули мавры-кочевники, всегда готовые к безудержному грабежу и насилиям, если им не препятствуют, но принимают на службу в качестве и количестве конного вспомогательного войска.

В то же время в большом числе вестготы, не знающие иных занятий, другого образа жизни, кроме войны и разбоя, не имея чем и кем заниматься в Испании, обратились по старой памяти к вдове иберийского рекса Атаульфа, Галле Плакидии, счастливо превратившейся в матерь-регину малолетнего италийского кесаря Валентиниана. Естественно, светлейшая Галла Регина, собрав немалую мощь, отправила их воевать против союзника вандалов, нашего гостеприимнейшего Бонифация…

Прибытию вестготов в Гиппон епископ был рад по разным причинам.

По его настоянию городские магистраты мятеж Бонифация не поддержали ни в первый год, ни во второй. Насущного воинства сполна хватало обезопасить муниципий от сторонников мятежного комита, пока тот усмирял, отбрасывал южных номадов, попытавшихся употребить себе на благо общественную смуту в провинции. Однако от сомкнутых сил вандалов и мавров рекса Гензерика, неудержимо накатывающихся с западного направления, Гиппону вряд ли удалось бы отбиться самостоятельно.

Во многих кровавых стычках на западе, на юге, на севере Бонифаций основательно истощил подчинившиеся ему вооруженные силы провинции и согласился на посредничество Августина в вопросе примирения его с Галлой Плакидией. Но мирно договориться с Гензериком у нумидийского предстоятеля не получилось.