Бледное солнце Сиверии

В этот раз кричал кто-то другой. Кажется и Мирон, и стоявшая рядом гибберлингская семейка, услышали этот возглас. Я вдруг ощутил, как в лицо дохнуло студёное «дыхание». Виски сжало ледяным обручем и чисто инстинктивно моё тело само собой сжалось в комок.

— Ай! О-о-о…

Потом целый ряд удаляющихся ругательств и стонов.

Я повернулся: подле валялись барахтающиеся в снегу люди. Мирона среди них не было.

Слева во тьме почудилось какое-то движение. Я напряг зрение, пытаясь хоть что-то рассмотреть.

— Какого хрена тут происходит? — прохрипел младший брат Стрелок.

— Турзы, — сквозь зубы прошипел я. Вот и оправдались мои подозрения.

На фоне темного неба в бушующем снежном вихре чётко просматривались несколько гигантских серых человекоподобных фигур. Они медленно размахивали «руками», отчего тут же появлялись высокие стремительные вихри.

— Ледяные великаны! — заорал кто-то из ратников. — Ледовики! Бежим!

И едва кричавший подскочил на ноги, и бросился, было, прочь, как один из снежных вихрей оторвал его тело от земли и унёс в ночную тьму.

— А-а-а…

Крик резко оборвался, словно ратник наткнулся на какое-то препятствие и от того замолк.

В лицо снова ударил резкий порыв морозного ветра. Виски сдавило… Мне даже показалось, что на мгновение я перестал дышать.

Один из острожников, что был где-то в пяти-шести саженях справа, свалился на землю, словно подкошенный. Белая мгла, до этого окутывавшая его, медленно развеялась, оседая к низу. Всё тело человека, от одежды до кожи его лица, было белого цвета.

— Ёк! — Стрелки попятились назад. — Изморозь! «Вековая изморозь»!..

— Бежим! — закричало сразу несколько человек. — Ледовики идут!

— Берегитесь их дыхания! — прокричали гибберлинги. — Это «вековая изморозь»!

— А-а-а-а…

И на меня нахлынул страх… ничем непередаваемый страх…

Всю свою жизнь мы пребываем в этом самом страхе. Он в той или иной мере влияет на нашу судьбу.

Вот стоило только одному крикнуть: «Бежим!», — и всё. Сразу щелчок в голове, в сознании, в душе — везде, где есть место страху. Он мгновенно просыпается, захватывает тебя и стремительно уносит…

Страх… С детских лет, с самого рождения, с нашего появления тут, в этом мире, он ждёт нас. Страх темноты, страх боли, страх потери близких, страх неизвестности… страх… страх…

Турзы хоть и медленно, но уверенно приближались к нам. Их было около пяти-шести: из-за плохой видимости мне трудно было определить точное число.

Спокойно, Бор! — слова даются с трудом. — Какой, на хрен, спокойно? Бежать!… бежать…Одно дело сражаться с людьми, даже превосходящем в числе, а тут — турзы, ледовики! Чем их уничтожить? Чем, я тебя спрашиваю?

Вот он страх… И приручиться к нему нельзя, не возможно. И привыкнуть не возможно… Он лишь на какое-то время притупляется, чтобы потом ворваться в разум с удвоенной силой.

О, Сарн, только бы не обделаться… Представляешь, Бор, находят тебя замёрзшим в тундре, а в штанах заледенелое говно. Ха! Вот смеху будет! А историй сколько!..

Дышать в таком холоде было очень трудно. Не смотря на теплые орочьи одежды, тело сильно мёрзло. Очень сильно.

Кто-то из бежавших мимо ратников зацепил мою раненную руку. От толчка я снова кувыркнулся в снег. Упал так неудачно, что в правый бок в рёбра воткнулось что-то твёрдое.

Тихо выругавшись, я перевернулся на левую сторону и непослушными пальцами полез под одежду.

Непонятным предметом оказался железный рог, найденный у Восставших.

— На хрена мне эта штука? Зачем её взял? Только бока раздёр? — досадно пробурчал я.

Встать на ноги было тяжело. Я уже практически не ощущал их от холода.

В спину ударил очередной вихрь. Рог в руке чуть завибрировал и загудел…

— На хрена он Восставшим? Друг друга во время пурги искать?..

И только начал об этом думать, как меня будто озарило. Я прижал ко рту костяной мундштук и, что есть силы, дунул.

В воздухе разлился мощный отчётливый густой звук. Тут же показалось, что буря стала тише.

О том, что я вытворяю какие-то глупости, мне тогда и не думалось.

— Бу-у-у-у… — дунул ещё раз, поворачиваясь к турзам.

Раструб рога был направлен на ближайшего из них, стоявшего шагах в семидесяти справа. Сначала громадная фигура ледяного великана заколебалась в воздухе. Выглядело это так, будто смотришь на зеркальную поверхность озера. Вот подул ветерок и картинка поплыла. Сначала общие очертания ещё различимы, но вот ветер дует сильнее, и густая рябь разрушает отражение, превращая его в невообразимый набор перемешанных красок и линий.

Турз «плыл». Я дунул ещё раз и через несколько секунд на землю плавно обвалился громадный снежный ком.

— Есть! — сердце радостно ёкнуло и забилось сильнее. — Сдохните, сволочи!

Я втянул воздуха побольше и… закашлялся.

Твою мать! Словно ледышку проглотил.

Я собрался духом и снова дунул в рог Восставших.

Ветер, снег… пальцы онемели… А в голове лишь одна мысль: «Дуй, Борушка… дуй».

Не вытяну… как пить дать, не вытяну. Замёрзну…

Сказал бы сейчас, типа, ну и Нихаз со всем этим! Помру, так хотя бы пару-тройку турзов прихвачу. Да толку от этого!