- Ну, вольному воля. А мне ДП (дополнительное питание, можно сказать и двойная порция) - не церемонясь, взял её тарелку и вывернул всё в свою.
- Раз так, помой. - безропотно встала и помыла у раковины. Экая, исполнительная. Я поел и принялся за чай:
- Глотнёшь? - в глазах у неё, появился непонятный азарт. Я шутливо начал прятать чашку, а потом протянул ей. Обхватила ладошками, пила мелкими глоточками, глядя на меня поверх кружки.
- Алло. Не наглеть, что-то и мене оставь.
Она тут же протянула кружку.
- Шутю.- пробасил притворно- Пейте, мамзеля, сколько угодно.- хотел добавить, лишь бы не уписалась, но воздержался, не настолько близкое у нас знакомство, что бы так фамильярничать. Я поел и встал, приглашая её на выход, мол, пора и честь знать...
В коридоре, спросила:
- А где твоя комната?
Я толкнул дверь, пропустил и включил свет:
- Наша с Витьком.
- Это, твоя? - присела на мою койку. Я кивнул, угадала. Она встала, выключила свет. Прижалась и начала стягивать с меня свитер. Я и сам обычно в квартире его не ношу, но сейчас, предполагалось её проводить. Не ожидал такого развития... Но, она уже и за футболку принялась.
Тут я растерялся, никак не ожидал от её такой прыти. Стянув, с моей вялой помощью, футболку, принялась теребить брючной ремень, но справиться не смогла и начала быстренько раздеваться сама. У меня дыхание перехватило от такой.... Или такого...
Осталась в одном кружевном сиреневом нижнем белье, одним своим видом, вводящим в соблазн. Юркнула под одеяло. Прикрылась до подбородка, и со страхом выглядывала оттуда. Я стоял, как кувалдой прибитый.
Из окна в комнату, как обычно, падал свет уличных фонарей, поэтому было довольно светло. Деваться не куда, и, чертовски, хотелось к ней, под одеяло, уже ноги ватно подгибались. Щёлкнул тумблером магнитофона. Чуток громче, чем нужно, зазвучала музыка. И к ней, под одеяло, на лету стягивая семейки...
Обхватила ногами меня и затихла, я осторожно повернулся и навис сверху, вглядываясь в её лицо. Глаза закрыты, прикусила нижнюю губу. Внезапно, открыла глаза и, быстро провела кончиком языка по губе, со всей силы прижалась.
Было очень туго. Спросил шепотом:
- Ты что, первый раз?
Кивнула. Я тогда перевернулся и закинул её, такую легенькую, на себя:
- Давай, сама управляйся. - прошептал ей на ушко.
Она прогнулась назад, пришлось удерживать, что бы не упала. Нажала. Сейчас мне всё сломает... Но раз, и туго, но пошло... Прижалась крепко, крепко. Откуда силы столько у такой малявки? И лежала совершенно неподвижно, только какие-то волны, мягко и медленно скользили вдоль её тела.
Я погрузился в какое-то оцепенение или транс, крепко ее, обхватив, ощущая нечто совершенно непонятное, как будто сверхчувствительный датчик попал в чужую вселенную, и считывал оттуда тончайшие нюансы ощущений. Наполняя меня какими-то вибрациями, непостижимыми прикосновениями... Ощущение абсолютного полного единства, я чувствовал её тело, как своё. Что-то начало происходить, где-то мягко прокатилась быстрая мягкая волна и застыла, как будто испугалась...
И вдруг, эта мягкие волны умножились, превратились с судорожные толчки...
И всё, мгновенье, и расслабилась до такой степени, словно кисель по мне растёкся. Сказать, что было хорошо, это ничего не сказать. За всё время она не сделала, ни одного движения бёдрами. Но ощущение были, такими... С чем можно сравнить? Что-то подобное ознобу, сотрясающему всё тело, пришла в голову аналогия, но только, как велосипед отличается от какого-то крутого Феррари, так и это отличалось от обычного озноба... И пусть, и велосипед, и Феррари - предназначены для передвижения, но различие между ними более чем существенное....
Я прямо чувствовал, как этот киселек на мне начинает опять оживать, как начинает уплотняться, собираться в объём... И опять началось с мягких волн, как-то медленно они протекали по её и теперь уже и моему телу. Мы уже были чем-то единым, я ощущал каждую клеточку её тела, даже чувственней чем своё тело:
- Я облачко. - прошептала, постанывая, таким тоном, что у меня... Просто нет слов, только никогда неиспытанные эмоции... Разве их можно передать словами? Всё равно, что слепому от рождения человеку, попытаться передать игру красок на закате.
И в тоже время, я видел всё, и её, и комнату, всю обстановку. Но всё это, воспринималось, настолько маленьким и было, как бы прозрачной, и, мизерной клеточкой, медленно плыло по бесконечному пространству, вмещающему, нечто, ни на что не похожее. Это нечто соприкасалось со мной, ожигая болью невыносимого удовольствия...
Опять по нам пробежали судорожные волны... И всё, опять растекается киселек у меня по груди.
Только волны и киселёк, раз за разом. Волшебное чередование, в океане бесконечного пространства тончайших нюансов ощущений.
Как это объяснить, когда простые прикосновение раскрываются в миллиардах их составляющих.