Блистательные дикари

Роберт хватил полстакана неразбавленного виски и закрутил пробку на бутылке. Рейчел докурила очередную сигарету и потушила ее в каменной пепельнице. «Нет, – подумал Роберт, – она помешанная. И ни один суд не отправит ее в тюрьму. Рейчел ждут смирительная рубашка и транквилизаторы». Но ведь он собственными глазами видел дело ее рук! И в этом заключалась жестокая правда – правда без преувеличения и излишней экзальтации.

– Ты так все расписала, что можно подумать, ты самая настоящая богиня, спустившаяся на нашу грешную землю.

Рейчел некоторое время взвешивала его слова, после чего снова обратилась к нему:

– Что ж, если ты прав, и я в самом деле богиня, тогда ты тоже очень скоро сделаешься богом.

– В этом случае ты меня потеряешь.

Рейчел улыбнулась той иронии, которая прозвучала в его словах.

– Наоборот, дорогой. Я тебя нашла и сохраню при себе. При любых обстоятельствах. Навсегда.

Рейчел задрожала от возбуждения, услышав собственные слова. До чего все удачно складывалось! Ей снова захотелось коснуться щеки Роберта, и она сделала шаг вперед. Роберт отступил.

– Нет, черт побери! Не подходи ко мне! – снова вспыхнул молодой человек. – Знаешь, что я думаю? Ни я, ни кто-либо другой тебе не нужен. Тебе следует подольше полечиться в Брэдморе. Там ты отлично проведешь время, дорогуша. У них там полно людей, которые считают себя Наполеонами и Цезарями. Вам найдется, что обсудить вместе. Кто знает, может, ты уже со многими из них знакома?

– Это не смешно, Роберт!

Он кивнул и поставил стакан на стол. Теперь он внимательно за ней следил, стараясь, чтобы между ними постоянно сохранялось приличное расстояние. Он уже видел, что происходит с людьми, когда она оказывается в непосредственной близости от них. Особенно если у нее дурное расположение духа.

– Знаешь что? А ведь ты права. Вовсе это не смешно. Это болезнь. И больная здесь – ты! – заявил он и повернулся, чтобы уйти.

Рейчел последовала за ним.

– Кстати, о болезнях, – крикнула она. – Как ты себя чувствуешь?

Роберт замер на месте, но не повернулся. Рейчел продолжала одно за другим вколачивать слова прямо ему в спину:

– Скажи мне, начинаешь ли ты чувствовать себя хуже, когда уходишь от меня? Так вот, эти боли будут и впредь тебя мучить, у тебя возникнет ощущение, будто твои внутренности поджаривают на медленном огне. Причем это особый огонь – холодный. Поверь мне, лучше не станет Только хуже. Именно так все и происходит, верно?

– Может быть.

– С тех пор как ты ходил к врачу, прошло уже довольно много времени. Но больше ты к врачу не обращался?

– Нет, – сказал Роберт продолжая созерцать входную дверь.

– Не стоит со мной лукавить, дорогой. Если бы ты еще раз навестил врача, то сразу прибежал бы ко мне.

– С какой стати?

– Очень просто: и твоего врача, и тебя ожидает большой сюрприз. Когда ты отправишься к врачу в следующий раз, тебя поставят об этом в известность.

– Что со мной? – резко спросил Роберт, поворачиваясь на каблуках лицом к Рейчел. – Какая у меня болезнь?

Рейчел шагнула ему навстречу.

– Ну, если коротко, то у тебя крайне опасная форма истощения.

– Что еще за истощение?

Она печально улыбнулась и ответила:

– Худшее из всех – это истощение, которое чрезвычайно быстро прогрессирует.

Роберт не поверил ей, когда она стала утверждать, что бессмертна. Почему он должен верить ее заявлениям о том, что он якобы скоро умрет?

Между тем Рейчел продолжала говорить:

– Есть, правда, существенная разница между твоим заболеванием и прочими формами, которые поражают других. Очень скоро все обернется лучшим образом. Для нас обоих.

– Ты все врешь!

– Нет, это не так. Давай совершим небольшой экскурс в прошлое. Скажи, ведь тебе не становится лучше? Твое состояние постоянно ухудшается – и это тоже сущая правда. А теперь вспомни, как мы с тобой обменялись кровью.

Роберт кивнул, давая тем самым понять, что хорошо помнит этот момент.

– Так вот. Этот обмен и положил начало необратимым изменениям в твоем организме. Ведь до того. как это произошло, ты был совершенно здоров, так? Причина, по которой ты заболел, связана с реакцией в твоем организме и твоей крови на проникновение чужеродных элементов. Иными словами, твоя болезнь – химическая реакция организма, протестующего против проникновения чуждых элементов.

– Каких элементов?

– Тех самых, которыми я тебя наградила в ту памятную ночь.

– И что это было? – хриплым шепотом спросил он.

– Самое дорогое, что я могла подарить тебе, дорогой. Это – вечная жизнь.

Роберт вспомнил крохотный кинжальчик в форме креста и голубоватый блеск металла в тот момент, когда она ночью пронзила его плоть. Ему пришли на память окровавленные простыни, которые он увидел, когда рассвело. Как раз в ту ночь ему привиделся страшный сон: стальные челюсти проникли к нему в грудь – точно так же, как рука Рейчел проникла в грудные клетки тех несчастных в метро.

– Но ты только что сказала, что я таю, словно свечка, разлагаюсь заживо и, стало быть, скоро умру.

– Да, ты уйдешь из этой, привычной для тебя жизни. Тебе придется избавиться от той хрупкой оболочки, которую смертный влачит на плечах всю свою недолгую жизнь.