Роман Борисович Гуль

(1896–1986)

БЛЮХЕР

1. Полководец под псевдонимом

Среди красных маршалов СССР В. К. Блюхер — полководец первого ранга. Послужной список Блюхера богат и блестящ. Блюхер — сильная, колоритная фигура. Но самое замечательное в Блюхере то, что ни в СССР, ни за границей никому не известно: кто ж он на самом деле, этот популярнейший маршал Советов? Блюхер — «генерал Nemo», Блюхер — «полководец под псевдонимом». Вокруг этого стратега и организатора, коммуниста, взявшего псевдонимом фамилию знаменитого прусского королевского генерала, только множатся домыслы, легенды, догадки. Но от них не тает, а гуще сгущается вокруг Блюхера темнота.

Легенды о Блюхере и таинственны, и авантюрны. Смесь данных советской, иностранной и эмигрантской прессы дает неплохой фон для большого авантюрного романа: «Блюхер — рабочий от станка Медведев», «Блюхер первоклассный иностранный организатор — авантюрист типа Требич-Линкольна», «Блюхер образованный русский офицер», «Блюхер — слесарь Мытищинско-го вагоностроительного завода», «Блюхер русский унтер-офицер», «Блюхер говорит с сильным немецким акцентом», «Блюхер — майор Титц, офицер австрийского генерального штаба», «Блюхер — член коммунистической партии с 1916 года», «Блюхер — военнопленный германский офицер, бывший правой рукой полковника Бауера», «Блюхер — пролетарий, и его любимая поговорка „по сути дела“», «Блюхер — выхоленный человек с отполированными ногтями», «Блюхер ярославский крестьянин», «Блюхер в октябре обстреливал древнюю русскую святыню — Московский Кремль», «Блюхер подавил Ярославское восстанье».

Может быть, в истории еще не было такого случая, чтобы полководец крупнейшей страны оставался легендой и мифом. Ложь, догадки, домыслы и правда, сплетшись, создали плотную «черную маску» на лице знаменитого псевдонима. Но маска не мешает, оказывается, Блюхеру играть крупную роль как в СССР, так и на мировой арене. Лишь единственный человек улыбается генеральный секретарь ордена «серп и молот». Ему точно известен этот полководец, выбравший себе имя победителя Наполеона при Ватерлоо, «генерала Форвертс».

На лице атлетически сложенного, спокойного, очень внимательного человека, с крепкой посадкой головы, маску бережно поддерживает и советское правительство. Официальная биография Блюхера — фальшива. Она начинается так:

«Василий Константинович Блюхер родился в 1889 году в крестьянской семье Ярославской губернии…» В какой деревне, селе? В какой волости родился «ярославский мужик Блюхер», заставивший «рычать Китай»? Место рождения Блюхера не дается. Не дается и его настоящая фамилия. Год и губерния — ищи-свищи полководца советских армий Василия Блюхера!

Вместо детства — избитый «пролетарский штамп». В сельской школе Блюхер «проучился всего полтора месяца». Для полководца маловато, но ничего не поделать: родители увезли будущего красного маршала в Петербург, отдан там в магазин мальчиком. В магазине, конечно, на Васю ревели: «Жива! Ногами ходи! Ворона!» И бедный, смышленый Вася, будущий победитель китайцев, носился вихрем по Петербургу за папиросами, булками, разносил покупателям пакеты.

Но Вася растет, он уже «ученик на Франко-Бельгийском заводе Берга». Он — Василий и, конечно, слесарь «на ряде заводов Москвы и Петербурга». Первая революция 1905 года. Будущие руководители второй революции уже все на поверхности, но биограф не выдерживает: «в революции 1905 года слесарь Василий Константинович Блюхер участия не принимает». Почему? Где же был коммунистический генералиссимус, победитель двух баронов-генералов, двух казацких атаманов и северных полководцев Китая? Биография молчит. Но Блюхер, конечно, «старый революционер». Биограф говорит: «В 1910 году на Мытищенском вагоностроительном заводе под Москвой слесарь Василий Блюхер организовал стачку и за свои выступления был предан суду и осужден на 2 года и 8 месяцев тюремного заключения».

Это уж веха в биографии революционера. Только она наспех написана. Самый тщательный просмотр всей петербургской и московской профессиональной прессы устанавливает: на Мытищенском заводе стачки в 1910 году не было. Профессиональная пресса тех лет пристально следит за стачками, подробно регистрируя и описывая их. 1910 год — период кризиса, число экономических конфликтов крайне невелико: в металлургической промышленности за этот год зарегистрировано всего 4 стачки. Но на Мытищенском заводе стачки не было. Пропуск, просмотр, ошибка исключены. Мытищенский вагоностроительный крупнейшее предприятие, и еще невероятней, чтоб не зарегистрировалось осуждение рабочего, руководителя стачки. Такие репрессии вызывали статьи в рабочей прессе, запросы в Государственной Думе. На подобные процессы (в те годы очень редкие) рабочие реагировали с обостренной чуткостью, хоть приговоры выносились относительно мягкие: несколько месяцев тюрьмы. Приговор же — «на 2 года 8 месяцев» — никак не мог бы пройти незамеченным в рабочем движении и его прессе.