Блюхер

Еще никогда в отрядах не было такой неуверенности. Площадно ругали бойцы командиров, что зря по степям водят, бросают куда хотят, народ за ничто считают. "Разговорчики" смолкали только при появлении сумрачного крепко скроенного Блюхера: с этим дело - короткое. Но все-таки недовольство росло, перекинулось даже к командирам. И когда в сумерках авангард Южно-Уральского отряда подходил к Белорецку, командиры Енборисов и Каюков, во главе двухсот конников, остановились на проселочной дороге, и Енборисов вдруг гаркнул с седла:

- Довольно нас Блюхеру по степям водить! Кто с ним, пусть остается, а кто к женам да матерям - за мной! - и, повернув коня, Енборисов, за ним Каюков и двести конников бросились вскачь по дороге к Верхне-Уральску.

Блюхер приказал стрелять по изменникам, пустить погоню. Поднялась суматоха. Грохнула стрельба, но ускакали Енборисов с Каюковым, а на тихой дороге остались лежать несколько недоскакавших до матерей убитых казаков.

Но не спасся Енборисов. Понадеялся на отца, начальника штаба атамана Дутова, что заступится, а крутой старик приказал казакам расстрелять прискакавшего изменника-сына.

Блюхер двигался на Стерлитамак. 12 августа подошел к Петровскому, завязался бой. От Блюхера в атаку пошел конный полк имени Степана Разина с развевающимся по ветру красным знаменем, украшенным черепом и скрещенными костями. 14 августа с трудом Блюхер занял самый важный для дальнейшего прорыва пункт - завалившийся в отрогах Урала Богоявленский стекольный завод, отстоящий от Уфы на сто верст.

Ночью здесь в заводском саду, под председательством Блюхера, открылось собранье всех красногвардейцев. На террасе, в темноте, средь колонн, освещенный керосиновым фонарем стоял перед партизанами и рабочими-стекольщиками, пришедшими вместе с женами и детьми, главком Блюхер.

Плотного, в шлеме, с маузером на боку, вышедшего на тускло освещенную террасу Блюхера долгим "ура!" приветствовала темная ночная толпа. Это был самый жуткий момент похода-прорыва. Блюхер заговорил, что бойцам, если хотят пробиться, надо здесь же, на заводе, бросить жен, детой и имущество.

Тихо слушали речь Блюхера бойцы. Но все ж этому человеку подчинились, даже вторичным "ура!" и выкриками - "Да здравствует Блюхер!" - проводили его, и в темном саду долго не смолкал шум бойцов.

До минимума сократив обоз, Блюхер тронулся от Богоявленского завода по заново выработан-ному плану, имея слева реку Белую, справа гористый хребет Урала - на Архангельское - Иглино - Бирск - Красноуфимск.

Меж теснин в боях через реки Сим и Зелим шли отряды Блюхера - впереди конница Ивана Каширина, отряд Томина, за Томиным мелкие отряды - в арьергарде конница Калмыкова.

Без шинели, размахивая маузером, появлялся Блюхер среди бойцов в моменты опасности. У него в отрядах - железная дисциплина.

Но уже 3 сентября, после боя под Иглиным, почувствовал не только "железный главком", а и все бойцы, что прорыв удался. 26 сентября у села Богородского, Пермской губернии, Южно-Уральский отряд вышел на советскую территорию и авангарды настигли части 3-й красной армии.

Из штаба армии Блюхеру пришла восторженная телеграмма: "Приветствуем доблестные отряды Блюхера и Каширина! Ждем их, своих верных бойцов!" - и вырвавшийся Блюхер в ответ телеграфировал в Москву, в совнарком Ленину и командующему 3-й армией: "Приветствую вас от имени Южно-Уральских войск! Приветствую рабоче-крестьянскую Советскую республику и ее славные красные войска! Проделав беспримерный полуторатысячный переход по Уральским горам и области, охваченной восстаньем казачества и белогвардейцев, формируясь и разбивая противника, мы вышли сюда для того, чтобы вести дальнейшую борьбу с контрреволюцией в тесном единении с нашими уральскими войсками, и твердо верим в то, что недалек тот день, когда красное знамя взовьется над Уралом!

Командующий Южно-Уральским отрядом Блюхер".

Эта стойкость командира Блюхера застала врасплох кремлевского наркомвоена Троцкого: у Кремля еще не было орденов и Троцкий кого надо награждал золотыми часами. Но по этому поводу наркомвоен приказал старым царским генералам выработать экстренно статут ордена Красного Знамени 4 степеней.

Первым кавалером этого ордена оказался таинственный Блюхер, после награжденья принявший в командование 30-ю имени ВЦИКа стрелковую дивизию.

4. Штурм Перекопа

Но два следующих года гражданской войны ничем не выдвинули первого кавалера ордена Красного Знамени. В то время как прославились красные маршалы - Тухачевский на Урале "Советской Марной", Ворошилов на Дону защитой "Красного Вердена", Котовский в боях под Петербургом и Одессой, Буденный во главе легендарной 1-й конной прогремел азиатским карьером на Польшу,- к Блюхеру слава не приходила.

Командуя 30-й дивизией, он воевал против чехов на Волге, во главе 51-й против Колчака в Сибири; это второстепенные роли, на них Блюхер выявил себя решительным командиром. Но только под занавес гражданской войны, когда у Кремля остался единственный внутренний фронт - Крым,- Блюхер прошумел, связав свое имя с эпическим штурмом Перекопских позиций.