Блюз полной луны

— Ну у тебя и гонка. Хорошо, через пятнадцать минут. Для бедного (хотя теперь неимоверно богатого) Павла эта четверть часа показалась вечностью. Он то заворачивал Аграф в грязные тряпки, чтобы никто не заметил его сияния, то вспоминал, что в библиотеке он один и никто не заметит…

Потом ему начал мерещиться Шредер, и Павел принялся, расшвыривая книги, делать себе логово и убежище.

— Павел! — окликнули его откуда-то снизу. "Это тесть?"

— Да, это тесть. Что будем делать? "Позовем его сюда".

— Я здесь, Виктор Семенович, в библиотеке, — сказал Павел. — Поднимитесь, пожалуйста, ко мне.

— А сам ты спуститься не можешь?

— Не могу. Я поранился.

— Ох, святители! Чем ты мог пораниться в библиотеке?

— Пожалуйста, Виктор Семенович.

— Иду, уже иду.

Виктор Семенович заскрипел ступеньками лестницы и через минуту был в библиотеке. Там он и нашел Павла: перепуганного, сжимающего в руках какой-то комок из тряпок.

— Ну что тут у тебя? — полу сердито вопросил Виктор Семенович. — Сокровище нашел?

— Не нашел.

"Не говори ему!"

"Если не ему, то кому же?!"

— Виктор Семенович, я это сокровище пожелал. Вот в этой книге есть демон, он желание выполняет. Одно. Вот он и выполнил.

— И что же это за желание?

— Пурпурный Аграф, — выдохнул Павел.

— Не может быть. — Виктор Семенович усмехнулся. — Ты меня разыгрываешь. Это нехорошо, Павел. Все-таки мы семья.

— Я не разыгрываю…

"Не показывай ему!!!"

— Вот…

Павел непослушными руками развернул ком тряпок, швырнул эти тряпки на пол…

И протянул на ладонях ослепительное чудо Аграфа.

Виктора Семеновича шатнуло. Он потянулся было пальцами к Аграфу, но замер — не в силах оторвать от него взгляда.

— Это действительно он? — дрожащим голосом спросил Виктор Семенович.

— Да, это он.

— Павлик, дорогой, могу я его потрогать?

— Вы можете его подержать.

Тесть принял в свои руки сокровище и вдруг разрыдался:

— Никогда, никогда я не видел в жизни ничего более прекрасного. Даже Сикстинская капелла…

— Да, он совершенен. Виктор Семенович, нам надо его спрятать.

— Совершенно верно. Но куда?

— Может быть, в банковский сейф?

— Я понял, мальчик мой. Ты доверяешь мне хранение Аграфа. Как это благородно с твоей стороны. Идем же отсюда. Прямиком отправимся в мой банк.

— Но Аграф надо как-то прикрыть. Не поедем же мы с ним, таким сияющим, по улице.

— Верно, мой мальчик, очень верно. Ты — хранитель Аграфа, тебе решать.

— Нет, пока вы его держите в руках — хранитель, наверное, вы…

— Прямо "Властелин Колец" какой-то! Надеюсь, этот Аграф не средоточие мирового зла?

— Его свойства еще не изучены. Представьте, Виктор Семенович, мы будем с вами изучать Аграф, постигнем волшебную суть его бриллиантов. А пока возьмите вот это полотенце и заверните в него Аграф.

— По сравнению с ним все тускнеет… Верно, мой мальчик?

— Верно. Идемте.

— Ты иди первым, Павлуша, у меня колени подгибаются.

Павел сделал шаг вниз по лестнице.

И тут его изо всей силы толкнули в спину.

Лестница была крута и высока, но, упав на площадку первого этажа, Павел был еще жив, хотя и понимал, что сильно покалечился.

— Виктор Семенович, зачем вы так со мной? — прошептал он, немея от боли.

Тесть наклонился над ним и приколол Аграф к своей рубашке. Потом застегнул пиджак, так, чтобы Аграфа не было видно.

— У Аграфа должен быть один хозяин, — сказал, почти рыча, тесть. Проявлялась его волчья сущность. — И этот хозяин — я!

— Вы попадете под суд волков… — прошептал Павел.

— Не попаду. У меня нет свидетелей.

— Вы убьете меня? Мужа вашей дочери?

— Ничего, зато она будет богатой вдовой!

Виктор Семенович схватил Павла за голову и резко повернул. Хрустнули шейные позвонки. Виктор Семенович отбросил тело, затем, поразмыслив, придал телу такое положение, что было понятно — Павел сломал себе шею, падая с лестницы.

— Прощай, зятек! — прошептал он и осторожно покинул место преступления.

Он сел в машину, завел ее и уехал. И после этого в доме наступила совсем уж мертвая тишина.

И никто не был свидетелем тому, как из Павла вышли две души — человеческая и волчья.

— А демон-то лгал, — усмехнулась человеческая душа. — Мы существуем. Ну что, пора на суд? Тебе налево, мне направо…

Перед душами уже открывались сияющие светом двери, как вдруг некий голос их окликнул:

— Подождите!

Души — человеческая и волчья — обернулись.

— Кто ты?

— Мы знаем тебя?

— Да, вы знаете меня. Я паукочеловек Аванси-мбонси, принц племени вибути. Я пришел затем, чтобы вернуть вас земле, траве и солнцу.

— Но зачем ты останавливаешь нас на нашем пути, паукочеловек Аванси-мбонси? Мы устали от смертной жизни, мы хотим на небеса.

— Небеса подождут.

— Небеса не могут ждать.

— Небеса подождут, — настойчиво сказал паукочеловек Аванси-мбонси. — Так говорю я, принц племени вибути, и я забираю вас к себе!

— Куда?

— В племя. Чтобы вы ожили не только душевно, но и телесно, волк и человек Павел.

— И мы сможем вернуться в мир людей? Обычных людей?

— Если, конечно, захотите. Все дороги будут открыты для вас. А теперь я заберу тело и вас, о души.

И стройный молодой черный человек легко поднял тело Павла, а перед глазами его светились две некие субстанции, которые были душами.