Ближний круг «царя Бориса»

Когда в конце 1991 года Горбачева сместили с поста Президента СССР, он не очень-то спешил съезжать с барвихинской дачи. Но я, по указанию Президента России, чуть ли не ежедневно торопил охрану Михаила Сергеевича – нельзя же Верховному главнокомандующему руководить страной без спецсвязи, без ядерной «кнопки»…

Дело в том, что поселиться на первой попавшейся даче, пусть даже очень красивой и удобной, глава государства не может. К дому должны быть подведены особые коммуникации, установлена связь с любым военно-командным пунктом. Такие кабели протянули только к одной госдаче – Барвихе-4. Других аналогичных объектов рядом с Москвой не было. Дачу эту построили для Горбачева в рекордный срок. Помимо коммуникаций, там предусмотрели даже место для эвакуации Президента СССР в случае чрезвычайных ситуаций. В спецгараже стояли новенькие эвакуационные машины, сконструированные на базе танка Т-70, поддерживаемые в постоянной готовности. Солярку здесь не жалели.

Бориса Николаевича не пришлось долго уговаривать поселиться в Барвихе. Место ему сразу понравилось. Огромная, более шестидесяти гектаров, огороженная территория, а внутри за забором предусмотрено все: специальный отвод Москвы-реки с плотиной и прудом, где рыбу можно было ловить хоть острогой – ее было больше, чем воды, мостики, сады, детские площадки и даже вольер для собак. Для занятий спортом – тренажерный зал и теннисный корт. При Горбачеве построили все это за полгода. За ударный труд многих строителей 9-го управления КГБ наградили тогда орденами и медалями.

В еще более сжатые сроки Михаил Сергеевич оттуда съехал.

Обосновавшись в Барвихе, Наина Иосифовна нас с Барсуковым замытарила – ее возмущало поведение Раисы Максимовны. Наина подозревала, что Раиса всю мебель с казенной дачи куда-то вывезла.

– Я вот вижу, что диван потрепанный. Здесь стоял не этот диван, а хороший, – переживала первая леди.

Я же был уверен, что никто ничего не вывозил. Зачем Горбачевым увозить старую мебель? Как мог, я успокаивал Наину Иосифовну. И комендант объекта, и сестра-хозяйка подтвердили: прежние хозяева все передавали по списку, никто ни у кого ничего не украл. Но супруга Президента возражала:

– Нет, я же вижу, что здесь все другое было. Я заметила щербиночку, значит, там стояла другая мебель.

Стоны продолжались до тех пор, пока обстановку полностью не поменяли. Потом подобная история происходила с госдачей Горки-9, на которой последним проживал бывший премьер СССР Н.И. Рыжков. В 2000 году «веселая семейка» освободила казенные Горки-9 и переехала во главе с главным пенсионером страны снова в Барвиху-4, но уже вновь отремонтированную по эскизам, утвержденным экс-имидж-советником Татьяной Борисовной. Те, кто занимался этой реконструкцией, рассказывали, что, несмотря на выгодный заказ, со слезами на глазах сбивали отбойными молотками прекрасную отделку из итальянского мрамора, который когда-то специально подбирала Раиса Максимовна, чтобы заменить ее дешевой лепниной. А ведь архитектор и руководитель строительства получили от Горбачева за этот объект по ордену Ленина. И не напрасно. Увы, дипломированные дилетанты никогда не понимают искусства профессионалов.

Новые стенания начались, когда Ельцин посетил Старое Огарево. Там Горбачев построил из почти заброшенного особняка московского генерал-губернатора (последним жильцом там был незабвенный К.У. Черненко) представительский. Действительно, и отделка, и мебель выглядели замечательно. Воображение Ельцина потряс ландшафт, выполненный в стиле классического английского парка.

Увидев такое великолепие, Борис Николаевич решил из Барвихи-4 перебраться в Огарево. Но там не было ни детских площадок, ни теннисного корта. Даже баня показалась малогабаритной.

Ельцин все-таки издал указ о том, что Барвиха-4 отныне является резиденцией для высоких зарубежных гостей, прибывающих в гости к Президенту России, а Старое Огарево объявляется его личной резиденцией. Но семья отказалась переезжать в Огарево, об указе забыли и, по-моему, даже не отменили. Потому бассейн и закрытый теннисный корт так при Ельцине и не доделали.

…В Барвиху мы следовали по Рублевскому шоссе и ежедневно проезжали мимо недостроенного шестиэтажного кирпичного дома, стоящего метрах в двухстах от трассы. Были возведены только стены из светлого кирпича, но они от сырости покрылись плесенью. Шеф попросил:

– Выясните, чей это недостроенный дом.

Оказалось, он уже лет десять пребывает в таком плачевном состоянии и принадлежит Центральной клинической больнице – «кремлевке». Затеял строительство Евгений Чазов, начальник Четвертого главного управления Минздрава СССР, и думал, что в двадцати запланированных квартирах поселится высшее руководство управления, однако сил на достройку не хватило…