Блокада

— Остальные? — пожал плечами Пустой,— Вери-Ка немногим младше Сишека. Худой, остроносый, любвеобильный. Рени-Ка — высокий, крепкий, чванливый, рыжий. Твили-Ра — высокая, красивая, но очень тонкая и хрупкая. Капризная. Она числилась у светлых старшей, но заправляла там у них скорее все-таки Яни-Ра. Йози-Ка — молодой, чернявый, слегка суетливый. Там, где была моя мастерская, за границей Мороси, светлые держали крохотную базу. Они Дежурили там посменно.

— Да,— задумалась Лента,— Я их всех помню. Всех, кроме Яни-Ра. Когда я… была с ними, там заправлял Йоши-Ка. Яни-Ра я не видела. Но Нотта — не она. Нотта была высокой, но не хрупкой. Она была не просто красивой: она была совершенной. Я никогда не видела таких красавиц, как она.

— Но сразу скажу тебе, механик, я ее видела не здесь. Очень

далеко отсюда. В других краях. Хотя повторюсь, у меня нет сомнений, что она светлая. Так что, может быть, светлых здесь все-таки только шесть?

— Что это за края? — понизил голос Пустой.

— Зачем тебе знать? — наклонила голову Лента и стянула со светлых коротких волос платок.

— Я ищу собственное прошлое,— объяснил Пустой.

— Но в моем прошлом тебя нет,— усмехнулась Лента.

— Но откуда-то у меня взялась твоя картинка? — сдвинул брови Пустой.

— Фотография,— поправила его Лента,— Тебе знакомо это слово?

— Фотография,— повторил Пустой,— Фото. Ты знаешь этот язык. Значит, у нас общее прошлое!

— Но в моем прошлом тебя нет! — резче повторила Лента.

— Подожди… — Пустой вновь потер виски,— Подожди. Помнишь, что ты сказала в самом начале? Ты сказала, что у тебя точно такая же отметина на груди, как у меня! Откуда ты знаешь о моей отметине?

— Я была у Бриши, когда она пыталась всколыхнуть твою муть,— призналась Лента.— Наблюдала за тобой. А потом ушла сюда. Старуха не смогла тебя разглядеть, значит, ты можешь оказаться не тем, кем кажешься, или не тем, кем считаешь себя сам. А отметина — это просто. У светлых есть такой прибор. Насколько я поняла, он делает экспресс-анализ. Генетический код, другие параметры. Попутно стирает память. Может и убить. Тебя, как видишь, не убили. Значит, ты был зачем-то нужен.

— Ты тоже была нужна? — прищурился Пустой.

— Может быть,— усмехнулась Лента,— А может быть, у них не поднялась рука убить ребенка. Это было уже очень давно, Пустой. Я прожила в Мороси половину жизни. И мой опыт говорит мне о том, что верить переродкам нужно с оглядкой.

— Я — переродок? — удивился Пустой.

— Человек не может так сражаться,— с ухмылкой покачала головой Лента.— Я видела твой бой. К тому же Бриша не разглядела тебя. И Сишека. Ты видел, чем с ним кончилось? Но против тебя у меня вряд ли будет много шансов.

Она не разглядела и Рашпика с Коббой! — напомнилПустой.

— Кобба — не человек, хотя это и не повод махнуть на него рукой,— хмыкнула Лента.— А Рашпик слишком толстый. Возможно, у них обоих полно грязи внутри. Ничего, мы с тобой разглядим обоих.

— Мы с тобой, — повторил Пустой,— Хорошие слова. И все-таки рассказать о своем прошлом ты мне не хочешь?

— Сначала ты должен вспомнить свое,— покачала головой Лента,— А вдруг окажется, что ты убийца? Вдруг окажется, что ты должен убить меня? Вон эти мерзкие собачники переворачивают всю Морось, чтобы добраться до меня. И никого не волнует, что я убила негодяя, и убила его за дело!

— Я вижу, что и тебя это волнует не слишком сильно,— понял Пустой.

— Ты хотел, чтобы я жалела растоптанный кусок дерьма? — удивилась Лента.

— Я хотел бы, чтобы ты отвела меня к базе светлых, а может, и к Бирту,— твердо сказал Пустой,— Хотел бы, чтобы ты рассказала мне о своем прошлом или хотя бы помогла вернуть мне мое прошлое. Ведь ты как-то свое вернула? Такая же отметка на груди, как у меня и у тебя, есть и у Коббы, но он свою получил больше тридцати лет назад! К нему память почти вернулась, но меня не устраивает столь долгое ожидание!

— А ты уверен, что твое прошлое стоит того, чтобы его возвращать? — прищурилась Лента.

— А если оно поможет мне вернуться туда, где остались Родные мне люди? — спросил Пустой.

— Родные люди,— как эхо пробормотала Лента.— Если они еще остались. А ты не думал, что легче не знать о своих Родных, чем знать и не иметь возможности вернуться к ним?

— Кто тебе сказал об этом? — напрягся Пустой.

— Йоши-Ка,—ответила Лента.— Еще до того, как он лишил меня памяти. У них было слишком много хлопот со

мной. Но мне удалось бежать. Меня очень трудно остановить.

— Всякая дорога может быть пройдена в обе стороны,— упрямо заметил Пустой.— Если можно попасть сюда, значит, можно и выбраться отсюда.

— А дорога от рождения к смерти? — усмехнулась Лента.— Она тоже в две стороны?

Пустой перевел взгляд на Филю. Мальчишка закрыл рот, постарался сделать умное лицо и развел руками. Действительно, от смерти к рождению еще никто не возвращался.

— Ты поможешь мне? — опять спросил Пустой.

— Вспомнить или добраться до места назначения? — спросила Лента.

— И вспомнить, и добраться.