Блоха

ЕГУПЫЧ (высовывается – и тоном сперва божественным, потом свирепым). Пойди ты... к господу с чертовым твоим куревом на рога! Некогда нам: время идет. (Захлопывает окно.)

Почесываясь, 3-й Туляк уходит.

2-Й ТУЛЯК (идет к избе с медным тазом, колотит в таз и кричит). Ой, братцы, горим! Ой, горим, пожар! Вали, лей, ломай!

ЕГУПЫЧ (высовывается). Где пожар?

2-Й ТУЛЯК (показывает вбок). Тама. И-их, чешет!

ЕГУПЫЧ. Ну – с Богом, горите, а нам недосуг. Срок вышел, то и гляди – Платов назад будет. (Захлопывает окно.)

2-й Туляк уходит.

ДЕВКА МАШКА (идет к избе, кличет в оконце). Левша, а Левша!

(Сахарным голосом.) Левша, красавчик ты мой! (Еще сахарней.) Левша, пойдем обожаться!

Окно раскрывается с треском, Левша высунулся по пояс, но изнутри две руки тотчас сгребли его за шиворот, две руки за вихры – втащили назад, захлопнули ставень. А с разных сторон уже бегут – кричат туляки.

ТУЛЯКИ. Казаки! – Скачут! – Девки, беги куда глаза глядят!

Прежним порядком, только еще отчаянней, въезжают КАЗАКИ и ПЛАТОВ.

ПЛАТОВ. Стой-стой-стой! Назад, дьяволы. Стой! Где оружейники? Ммалч-ать!

Туляки молчат.

Да вы что же: язык-то вам корова, что ли, сжевала?

1-Й ТУЛЯК. Да ты, ваше превосходительство, сам говоришь – молчать.

ПЛАТОВ. М-малч... Тьфу! Сейчас говори, где оружейники?

1-Й ТУЛЯК. Да вон там: слышь? – молоточками тюкают.

ПЛАТОВ. Как, такие-сякие, тюкают? Не готово еще? Дай – я их... д... т... (Подымает кулачище. Свистовым.) Чтоб живых ли, мертвых ко мне их – в момент доставить! У-у-у! (Свирепеет.) З-зубом загрызу!

Свистовые скачут к избе, стучат в окно, в дверь – им не отвечают. Возвращаются к Платову, стоят, вытянувшись перед ним во фронт.

(свистовым.) Круши!

Свистовые берут бревно, запевают «Дубинушку».

Эх, город Тула у нас слабый.Придешь девкой – уйдешь бабой.Эй, дубинушка, ухнем!Эх, зеленая, сама пойдет!

Раз! Ух! Раз! Эх!

ТУЛЯКИ. Гляди, гляди! – Что делают! – С мясом рвут...

Свистовые поддели и сваливают крышу в сторону. Остается висеть одна лампадка – висит неизвестно на чем – и видны по пояс оружейники. Свистовых отшибает в сторону – стоят, зажав носы.

1-Й СВИСТОВОЙ. Да вы как же, подлецы, этакой спиралью ошибать смеете? На вас – что: креста нету?

ЕГУПЫЧ. Спираль – оно, действительно, скопимши – от нашей безотдышной работы. А вот вы кто такие, что нам в казенном деле препятствие производите?

1-Й СВИСТОВОЙ. Да вы ослепли никак? Ли не видите: донской казак Платов – вот он, вас к себе требует, чтоб сию секунду!

ЕГУПЫЧ. Передай ему от нас почтеньице и скажи: сейчас-де несут.

Свистовые бегут, оглядываясь. Оружейники за ними, на ходу застегивая одежду. Левша со шкатулкой.

СВИСТОВЫЕ (Платову). Идут! Несут!

ПЛАТОВ. М-малчать!

Туляки шарахаются, потом, любопытствуя, понемногу подходят ближе. Платов – оружейникам, грозно:

Н-нну-у?

ЕГУПЫЧ. Господи-Сусе-Христе сыне божий, помилуй нас...

ПЛАТОВ (свирепо). Ам-минь... ч-черт! Готово?

ЛЕВША. Га-га-га-тово.

ПЛАТОВ. Подавай сюда.

Левша подает. Платов открывает шкатулку, вынимает из нее табакерку, из табакерки – орех с блохой. Глядит.

ТУЛЯКИ (вытягивая шеи). Гли-кось, гли-кось! Бриллиант-то! – Чисто медный, глазам инда больно! – Ну и кулачище, страхота господня!

ПЛАТОВ (встает, грозно – оружейникам). Вы это что же это, а? Шутки шутить? А ваша работа где ж, а?

ЛЕВША. Ту-ту-тута... (Тычет пальцем в блоху.)

ПЛАТОВ. Где тута? Ну-у? (Сует блоху Левше под нос.) Нюхалом ткнись! Это, по-твоему, что?

ЛЕВША. Бло-блоха... Ета самая аглицкая блоха, конечно.