Блондинка с пистолетом

Но от столика так и не отошел.

– Мужик, может, ты свалишь? – грубо спросил Комлев.

– Это мы еще посмотрим, кто из нас свалит! – взвился Тимофей.

Борис резко вскочил. Сергунов вздрогнул от неожиданности, а может быть, и от страха. Но остался стоять на месте. Комлев схватил его за грудки, но тут же как будто из-под земли выросла два дюжих молодца в черных костюмах и силой усадили Бориса на место. Они же увели и Тимофея.

– Да, кабачок, – со злой иронией в голосе протянул Комлев. – Официанта не дождешься, зато вышибалы тут как тут...

– Это не вышибалы, – покачала головой Лариса. – Это его телохранители...

– Чьи это его?

– Тимофея...

– У него телохранители? – презрительно усмехнулся Борис. – У меня телохранителей нет, а у него есть... Кто он вообще такой?

– Человек с положением, с высокими знакомствами, – его же словами ответила Лариса. – А ты как будто этого не понял...

– Вообще-то видно, что мужик солидный. Бизнесмен?

– Мультимиллионер.

– Мульти-пульти?

– «Мульти» – это очень много...

– Не учи ученого! – огрызнулся Борис.

– А ты не груби!

– Извини... Слушай, а чего он к тебе привязался?

– Да старый клиент, – отмахнулась Лариса.

– Обрадовался тебе, – заметил Комлев.

– Еще бы, он же в меня без памяти влюблен...

– Чего ж замуж за него не вышла?

– Так он же маньяк! – нашлась Лариса.

– В каком смысле маньяк?

– Да в самом прямом... Сначала все хорошо, а потом начинается. Сначала секс, а потом садизм гестаповский...

– А разве садизм не может быть логическим продолжением секса?

Все-таки не напрасно появился Тимофей. Никого он не спас, зато дал повод затронуть в разговоре секретную тему. Лариса затронула, а Борис отозвался, как та натянутая струна...

– Может, конечно, – соглашаясь, кивнула она. – Но если это игра... Мне самой нравится играть в рабыню. Особенно если напьюсь. Только чтобы плеткой били не очень сильно... А с Тимофеем какая игра? У него когда башня съезжать начинает, он такую хрень вытворяет. Сначала кулаками лупит, затем ногами, а если что под руку подвернется, тогда ваще атас!.. Потом сам на коленях ползает, умоляет простить. Зашибись, ты в реанимации с пробитой крышей, а он в любви тебе признается... Короче, маньяк, он и есть маньяк... Слушай, а ты случайно не маньяк, а то я тебя в мужья записала...

– Нет, – усмехнулся Борис. – Я не маньяк... Но в игрушки играть люблю...

Он не считал себя маньяком. Но тем не менее в глазах уже прыгают маниакальные огоньки. Ларисе это знакомо... Можно не сомневаться, она идет по верному следу.

– Какие игрушки? Компьютерные?

– Нет, садо-мазо... Но все влегкую, и плеточка у меня мягкая-мягкая... Не хочешь попробовать?

– Зачем мне мягкая плетка? – забрасывая взгляд под стол, насмешливо спросила она.

– Я не про эту плетку... С этой плеткой у меня все в полном ажуре...

– Может, обойдемся без плетки? – спросила Лариса.

– Почему, ты же говорила, что тебе нравится.

– Я говорила, что мне раньше нравилось. А сейчас нет... Раньше меня брали за деньги, а это совсем другая психология. Сейчас же меня можно взять только по моему согласию. Это совсем другое, и на извращения не тянет...

– У нас с Мариной тоже все было по взаимному согласию. Но ей нравились наши игры....

– Заметно, – хмыкнула Лариса. – Похоже, она и в жизни чувствует себя твоей госпожой...

– Ей больше нравилось быть моей рабыней...

– Нет, я пас! – мотнула головой Лариса. – Мне как-то пришлось иметь дело с тремя кобелями сразу. Может, кто-то и любит групповуху, но это не мое амплуа...

Она нарочно распаляла воображение Бориса, чтобы вызвать его на более откровенный разговор.

– Но суть не в том, нравится или нет. Суть в том, что один мудак снял меня на видео. И та кассета сейчас где-то гуляет... Если бы мне за это тогда заплатили, еще бы ничего, а так, кто-то на халяву рукоблудничает...

– Рукоблудничают, – кивнул Комлев. – Еще как рукоблудничают... На чужом рукоблудии умные люди зарабатывают огромные деньги...

– Это как?

– Да очень просто. Взять порнофильмы, для кого их снимают? Для онанистов...

– Ты-то откуда знаешь? – нарочно поддела его Лариса. – Сам, случаем, не балуешь?

– Зачем? У меня для этого есть женщины... А хорошее порно у меня есть, можно вместе посмотреть...

– Садо-мазо?

Ей противен был этот разговор. Но приходилось изображать растущий интерес.

– Все есть... А в садо-мазо можно поучаствовать...

– Ага, а ты потом все на пленочку снимешь. Знаю я вас, мужиков...

– А что, это мысль! – вроде как любопытства ради ухватился за поданную идею Борис.

– Ни за что! – мотнула головой Лариса.

– А если я денег тебе дам?

Все ближе и ближе подходила она к развязке.

– Я же поклялась, что ни с кем не буду спать за деньги...

– Но кино – это же не проституция. И актрисы – не проститутки. Они актрисы, просто актрисы. Они играют роль и получают за это деньги... Ты же собираешься работать официанткой и получать за это деньги. Что здесь зазорного?

– Да ничего, – взбодрилась она.

– Так же и в кино! Актрисы продают свой талант, но не тело...

– Я же не актриса.

– Так что мешает тебе ею стать?

– То, что ты мне предлагаешь, это всего лишь домашнее видео...

– Ну я же тебе заплачу.

– Сколько?

– Сто баксов.